Они по-прежнему называют меня папой

Недавняя фотография Дии Дипасьюпил.

Маркусу* было девять и Нику* четыре, когда папа объявил им, что хочет начать новую жизнь в качестве женщины. В нескольких разговорах Дио Дипасьюпил, женатый 40-летний мужчина, сидя со своими сыновьями в доме в Нью-Джерси, объяснил в очень простых выражениях, что папа будет лучше себя чувствовать в роли девочки. Что он не был счастлив, пока был мужчиной, и будет более счастлив, когда станет женщиной.

"И до них дошло, - сказал Дипасьюпл, - они меня поняли".

Годами Дипасьюпил вел двойную жизнь: внешне он был типичным папой из пригорода, с женой он познакомился в 20 лет, когда они вместе работали на Macy`s, и довольным отцом, который любил мотоциклы, гаджеты и хулиганить со своими детьми. Его рост был пять футов четыре дюйма, у него были короткие темные волосы, темные глаза и широкая белозубая улыбка, и он только что оставил долгую карьеру айтишника, чтобы заняться фотографией. Но внутри Дипасьюпил постоянно страдал. Не имея возможности выразить и понять, что он испытывает по отношению к своей истинной гендерной идентичности, он искал ответа в алкоголе и наркотиках. Его начали посещать суицидальные мысли, он часто фантазировал о том, чтобы совершить прыжок с моста Джорджа Вашингтона. После одной особенно тяжелой ночи, когда он в Манхеттене напился до беспамятства и очнулся неизвестно где, избитым и ограбленным, Дипасьюпил решил, что он больше не может так жить. И не стал. Но Дипасьюпил не прыгнул с моста. Вместо этого он написал открытое письмо и опубликовал в блоге и затем на Фейсбуке, с целью быть услышанным как можно большим количеством людей. Датированное 17 января 2010 года, оно носило неясный заголовок "Открытое письмо всем моим друзьям …" и начиналось так:

"Это одно из самых сложных писем, которые я когда-либо писал. Я не знаю, как начать, поэтому продолжу мысли, которые появились во время разговоров с семьей и близкими друзьями.

Сколько себя помню, я постоянно боролся с тем, что причиняло мне много боли. Я думал, что смогу подавить свои чувства, но, к сожалению, они всегда побеждали. Мое нежелание делиться своими переживаниями с семьей и друзьями со временем привело к проблемам со здоровьем, эмоциональному истощению и клинической депрессии. Несколько лет назад этот пузырь лопнул, и я решил, что пора прекратить несчастную и поддельную жизнь, которую я вел все эти годы._ Я стал посещать терапевта в нью-Йоркской клинике и пришел к полному осознанию того, о чем и так знал уже некоторое время… к тому, что у меня трансгендерность (в частности, я - транссексуал). То есть, другими словами, я не чувствую близость к тому полу, который был назначен мне при рождении и мне некомфортно в своем теле. Мой подсознательный пол отличается от моего физического." _

Потом, ближе к концу письма, прямо перед списком часто задаваемых вопросов о транссексуальном сообществе, Дипасьюпил попрощался:

"Надеюсь, что вы познакомитесь с тем, что из себя представляет спектр транссексуальности. Самое важное, надеюсь, что вы все решите остаться в моей жизни после того, как я окончательно встану на свой путь. Если кто-то решит иначе - ничего страшного. Я вас понимаю и буду по вам скучать, но я таков какой я есть, и я не могу больше это скрывать.

…я намерен отключить этот аккаунт в Фейсбуке в ближайшие недели. Буду рад видеть запросы на добавления в друзья на моем новом аккаунте. Надеюсь вас там увидеть."

***

В новом выпуске "Диагностического и статического руководства по психическим расстройствам", изданном в мае Американской Психиатрической Ассоциацией, впервые для описания "явного несоответствия между ощущаемым/выражаемым полом и физическим полом" был использован термин "гендерная дисфория". Это определение подменяет собой более жесткий термин "расстройство гендерной идентичности", который использовался с 1980-х годов, когда впервые появилось научное объяснение трансгендерности. Для многих транссексуалов и защитников гражданских прав переименование (а особенно изъятие слова "расстройство")означает значительный шаг на пути к победе в борьбе за толерантность, это некий аналог в Американской Психологической Ассоциации изъятия понятия гомосексуальности из раздела "Руководство по диагностике и статистике психических расстройств" в 1973г. Когда мы называем трансгендерность медицинским диагностируемым расстройством и отклонением, это только усиливает и даже оправдывает культурное предубеждение о трансгендерности как о чём-то совершенно неправильном. Если убрать слово "расстройство", - получится противоположный эффект, и тогда с помощью медицины мнение о транссексуалах поменяется, и общество не будет считать, что это отклонение, которая нуждается в медицинском вмешательстве, но что это просто альтернативное и, в общем, нормальное самоощущение личности.

«Все психиатрические диагнозы соотносятся с культурным контекстом», - объяснил Джек Дрешер, главный психиатр по вопросам половой идентичности и член группы, которая занимается вопросами расстройства сексуальных и половых ориентаций, журналу The Advocate в июле 2012 года, после объявления об изменении терминологии. Мы знаем, что существует целое сообщество людей, которые не уделяют медицинского внимания своим гендерным самоощущениям и нормально живут в рамках отведенных им двух бинарных категорий". Другими словами, Дрешер говорил, что это нормально, если ты транссексуал и чувствуешь, что не нуждаешься в том, чтобы изменять свой пол - и не дело твоего психиатра убеждать тебя в обратном.

Это был один из редких моментов официального внимания к, возможно, наиболее заклеймленной и непонимаемой части американского общества. В США насчитывается приблизительно от 1 до 3 миллионов людей, которые идентифицируют себя либо с транссексуалами (имеется в виду, что их биологический пол не соответствует тому полу, к которому они себя причисляют) либо с трасгендерами - этот общий термин может быть применим, хоть иногда и с натяжкой, к любому, чья гендерная самоидентификация выпадает из типичной мужско-женской половой бинарной оппозиции. Трансгендерный диапозон ширится от, с одной стороны спектра, кросдрессеров, до тех, кто претерпел реконструкцию половых органов, с другой. И в последние годы трансгендеры сделали реальные шаги к культурной видимости и приятию - в конце 2009-го, например, Аманда Симпсон стала первым официальным открытым трансом, и последние несколько лет некоторые элитные колледжи начали предлагать студентам помощь в здравоохранении при хирургической смене пола, хотя вообще трансгендеризм  -  это все еще табу для основного американского общества. Там, где уже социально не приемлемо открыто высмеивать геев, евреев или инвалидов, все еще нормально открыто третировать транс-сообщество.

Например, в марте Saturday Night Live выпустила в эфир издевательский трейлер к романтической комедии “She’s Got a Dick" c Джастином Тимберлейком. В прошлом декабре, начальная школа в Колорадо обратила внимание на то, чтобы шестилетний Кой Мэтис, который себя ощущает девочкой, перестал пользоваться туалетом для девочек, так как в ближайшие несколько лет его одноклассницы чувствовали бы себя некомфортно из-за его мужских гениталий. А в феврале все еще было приемлемо для Джона Каванага, члена законодательного округа Аризоны, предложить законопроект (явно рассчитанный на трансгендеров), который делает проступком посещение персоной общественной уборной, предназначенной для одного пола, если в ее свидетельстве о рождении значится другой. "Существуют законы, охватывающие расизм, сексизм и гомофобию, - говорит Финн Бригхем, директор по особым популяциям в Коллен-Лорд сообществе в Центре Здоровья в Манхеттене, самой большой ЛГБТ-организации по здоровью в мире, - и это очень важно, так как годы ушли на то, чтобы протолкнуть эти законы, но факт, что в большинстве мест их не существует для трансгендерного населения - это ужасная дискриминация".

*** Как это часто бывает в случае трансгендерности, гендерное несоответствие у Дипасьюпила проявилась рано. Начиная лет с 4-х, маленький Дио любил просыпаться раньше всех в их маленькой квартирке в Брунксе, и, пока все спали, пробираться в гардероб его маленькой сестры и примерять ее платья. Они были светлых тонов, Дипасьюпил до сих пор это помнит, милого розового, пастельного или белого. "В таком возрасте в этом не было никаких проявлений сексуальности, - говорит Дипасьюпил, - это было… мне просто было хорошо в них. Я хотел их носить". Дипасьюпил становился старше, и его желание носить женскую одежду, к его глубокому удивлению, только росло. Тайные визиты в гардеробы его сестры, а затем и его матери стали более частыми, а риск быть пойманным в их юбках, трусиках или коктейльных платьях рос все больше и больше. К тому времени как он был тинейджером, его привычка переросла в огромный комплекс, и чувство собственной преступности неотделимо сопровождалось чувством стыда; пятеро маленьких Дипасьюпилов, детей филлипинских эмигрантов, воспитывались отцом-врачом и матерью-горничной в строгих католических правилах. Но все же, Дипасьюпил ничего не мог с собой поделать. Он пытался заниматься спортом, музыкой, бодибилдингом - чем угодно, лишь бы отвлечь себя от навязчивого желания носить женскую одежду. И даже если на несколько лет это "вроде как сработало" (хотя бы настолько, чтобы позволить  Дипасьюпилу продолжать надеятся, что однажды он как-нибудь поборет свои чувства, или они как-то исчезнут сами), эти навязчивости все время возвращались обратно. Его желание одеваться так, чтобы чувствовать себя женщиной, никуда не исчезло. Все эти годы переодеваний Дипасьюпил никогда не был пойман и никогда никому не говорил о своих секретах, пока в старшей школе не начал встречаться с одной девушкой и не рассказал все ей, а позже поделился со своей девушкой из колледжа. Обе приняли новость нормально, отреагировали с любопытством, возможно, но не были шокированы. Также отреагировала и Катрин*, коллега в Мэси`c, которая потом стала женой Дипасьюпила и матерью его двоих детей. "Она долго хорошо с этим справлялась, - объяснил Дипасьюпил, - даже, когда я в таком виде начал появляться на людях, она была спокойна". Она нормально относилась к переодеваниям - но не Дипасьюпил. Многие годы он пытался убедить себя в том, что носить женскую одежду и мейкап - это все, что ему нужно, что он был просто нормальным парнем, которому периодически нужно было выражать свою женскую сторону. Когда они стали встречаться с Катрин, он надеялся, что если он осядет, женится и будет вести типичный американский образ жизни - будет растить детей,  устроится на работу, если у него будет дом где-то в окрестностях - это поведет его на путь истинный и позволит ему чувствовать себя типичным американцем. Но этого не случилось. Осознание его гендерного несоответствия никуда не ушло.  "Честно говоря, я думал об этом почти каждую секунду, - делится Дипасьюпил, -каждую минуту это приходило ко мне в голову. Я думал об этом постоянно".

Водительское удостоверение Дипасьюпила до и после письма.

В первые минуты письмо Дипасьюпила собрало более 200 комментариев на Фейсбуке. Они приходили от друзей, коллег и членов семьи - все поддерживали такое храброе решение. "Вначале люди меня очень поддерживали, - вспоминает Дипасьюпил, - это был для них большой сюрприз, так что их естественной  реакцией было меня поддержать".

Из многих комментариев видно, что для большинства это письмо Дипасьюпила было первым их знакомством с его гендреным несоответствием. Кто вообще мог ожидать, что Дио -  с короткой стрижкой, женатый, типичный нормальный парень Дио, когда-нибудь окажется кем-то иным, нежели тем, кого он из себя обычно представлял?

Для Дипасьюпила письмо означало начало его новой жизни - его публичной жизни как женщины. Но, насколько это было начало одного пути, настолько это было и кульминацией другого - в августе 2007-го, где-то два с половиной года до того как он "вышел в свет", Дипасьюпил начал представать на людях как женщина примерно раз в неделю. Вообще-то это была идея его терапевта. "Она мне однажды сказала: "Ну, откуда ты на самом деле знаешь, что ты действительно чувствуешь, что хочешь жить как женщина? Ты никогда не показывался на людях и не общался с кем-либо как женщина".

Так что Дипасьюпил нашел в сети группу транссексуалов, которые встречались по четвергам в Nowhere баре, гей-баре на 14-й улице в Ист-Виллидж. В этот первый, великий день Дипасьюпил взял отгул на работе, чтобы располагать достаточно временем для приготовления. Он поехал на раннем полуденном поезде из Хобокена в Манхеттен, остановился в Юнион Сквер Инн, в паре кварталов от бара, где-то в 3 часа дня. Через некоторое время Дио превратился в Девен. У нее был легкий макияж, она поменяла мужскую одежду на шпильки, светлые джинсы, черный топ с кружевами и парик на заказ, чтобы скрыть свою прическу ежиком. "Это был не высший класс - говорит Дипасьюпил, - Я просто хотела вписаться в тусовку. Я просто хотела быть самой собой".

Дипасьюпил той ночью осталась в баре, пребывая в странном состоянии экстаза, до 4-х утра, до закрытия. Это был первый раз более чем за 40 лет, когда она чувствовала себя самой собой. "Все было нормально, - говорит Дипасьюпил, - и я точно знала, что это означает".

Почти каждую ночь среды следующего года Дипасьюпил ходила в тот бар, оставалась до закрытия, потом снова переодевалась в мужскую одежду в туалете, и возвращалась обратно в Нью-Джерси, чтобы в пятницу с утра пойти на работу.

В июле 2009-го, за шесть месяцев до окончательного разоблачения, Дипасьюпил начала отращивать волосы и принимать спиноролактон, блокируещий тестостероны, который постепенно снижал ее мышечную массу и либидо. Пять месяцев спустя она начала принимать эстроген, который смягчал ее кожу и способствовал появлению небольшой груди, а также обеспечивал боле привычное для женского организма распределение жира на теле. Но эти изменения были личными, известными только Дио и Катрин. Только письмо сделало их публичными. После его опубликования она начала процесс официального изменения пола в водительском удостоверении и других документах. Она даже изменила свое имя на Диа и была приятно удивлена, когда получила (как женщина) престижную работу в фотоагентстве Getty.

Опубликованное письмо было кульминацией путешествия Дипасьюпил. Это означало, что она могла быть свободна, что она могла быть одной и той же личностью снаружи и внутри. Но это также было поводом для больших личных потерь. После того как Дипасьюпил официально стала женщиной, несмотря на изначальную поддержку, многие люди стали испаряться из ее жизни. Брат с сестрой, которые были когда-то так близки ей, исчезли из поля зрения. Больше не было семейных приятелей, с детьми которых мальчики Дипасьюпил играли вместе. Близкие друзья детства перестали отвечать на звонки. И Катрин, которая нормально ко всему относилась, пока ее муж "переодевался", тоже скоро ушла -  она видела письмо до его публикации, и просила Дипасьюпила не публиковать его. Она осознавала, что после обратного пути уже не будет. Дипасьюпил пыталась продолжить какое-то подобие дружбы с женщиной, которую она любила, ведь были и другие пары, которые оставались вместе после того, как один сменял пол - но Катерин не понимала этого. Она влюбилась в мужчину. Она бы не осталась, не смогла бы остаться в браке с женщиной.

Пара распалась, хотя официальное подтверждение развода было получено двумя годами позже, в январе 2012-го года. До этого времени Депасьюпил продолжала жить там же. Когда она все еще жила с Катрин и детьми, рассказывала Дипасьюпил, она снижала свою женскую экспрессию. Она старалась не носить слишком яркого макияжа и появляться в слишком женственном виде рядом с мальчиками. Но, если папочка решил, что он отрастит волосы и будет носить  женскую одежду, а также принимать гормоны, которые изменят его тело и сделают его кожу мягче, то объективно нужно дать какое-то объяснение. Так что Дипасьюпил сядет рядом и скажет, как все обстоит на самом деле. Она собирается стать женщиной, скажет она, и ее жизнь драматическим образом изменится. Но ничто из этого не изменит ее любви к ним, будет она говорить своим мальчикам снова и снова. Ничего бы не смогло заставить изменить ее любовь.

Изменение пола, говорит Дипасьюпил, было легче перенесено мальчиками, чем развод родителей. "Они были маленькие, - сказала она, - ничего для них не было сложного. Они просто хотели быть любимыми".

***

В Тайланде, ни много ни мало, несколько сотен генетически рожденных мужчин, обычно из тех, кто с ранних лет обладают типичными женскими чертами, такими как красота и изысканность, и они еще в молодости решают вести свою жизнь в роли женщин. Некоторые, в конечном счете делают хирургическую операцию, вставляют импланты в грудь, делают вагины и/или утончают лицо. Некоторые этого не делают. Но в каком-то смысле физические составляющие трансгендернсти не имеют большого значения: транссексуальные катоэ, хорошо известные Западу как ледибойз - очень явно выраженная и всеми признанная часть тайского общества. Они известны в качестве сексапильных исполнителей кабаре или артистов в развлекательной сфере в Бангкоке или Пхукете - нерушимый символ тайландской улыбки и невмешательства ко всему, что связано с сексуальностью. Но катоэ также часто ведут и другой образ жизни - большинство работают магазинными клерками, официантами, продавцами цветов. И, когда они сталкиваются с дискриминацией - например, в тайских официальных документах все катоэ числятся мужчинами, даже те, кто изменили строение гениталий - тайские трансженщины "тем не менее пользуются очень высоким уровнем понимания и толерантности, неведомым в других местах, - пишет Сэм Винтер из Гон-Конгского университета.

В мексиканском штате Оахака, в городе Хучитан и его окрестностях, часть общества, известная как "мушэй" (muxes), принята местным сообществом сапотеков. Генетические мужчины мушей, которые открыто живут как женщины, также и воспринимаются обществом как женщины, например, они вышивают, готовят дома и вообще воспринимаются и позиционируются как некий третий пол, особый продукт местной культуры. Каждый ноябрь в их честь проходит ежегодный фестиваль, с женщинами, мужчинами и мушэй из Хучитана и окрестностей. Все появляются в городе в лучших нарядах и выбирают королеву мушэй. Существует различные половые вариации в обществе мушэй, некоторые принимают женскую роль и внешность решительнее других, но "все они объединены тем, что общество принимает их" – писал Марк Леси в New York Times в декабре 2008.

Но типичное американское общество, конечно, никогда бы не предложило официальных праздников в честь представителей нестандартных гендеров. В отличие от тайцев или спотеков, мы привыкли видеть пол как бинарность, а не как спектр и гамму, и ко всем, кто находится вне этих бинарных понятий, мы относимся плохо. В середине XIX века некоторые города Америки издали законы, запрещающие женщине или мужчине появляться на публике в одежде противоположного пола. В 1880-м году Люси Эн Слейтер, трансмужчина, который к тому времени стал Джозефом Лобделлом, был посажен в сумасшедший дом в Нью-Йорке за то, что одевался и жил как мужчина. В 1959-м Кристина Джоргенсен, в прошлом Джордж, первая широко известная в Америке за операцию по изменению пола личность была лишена свадебного удостоверения за то, что пыталась выйти замуж за мужчину, а ее жениха уволили с работы, как только о случае стало известно. В те последующие десятилетия, когда ЛГБТ-движение началось со Стоунволлских беспорядков в 1969-м, под руководством транс-женщины Сильвии Ривьера  - транссексуалы появлялись гораздо чаще, чтобы оставаться белой вороной национального общественного права. В 1967 году Верховный суд Нью-Джерси отклонил аппеляцию женщины-транссексуала, Паулы Гроссман, когда она заявила о том, что была подвержена дискриминации, когда была уволена вследствие хирургической смены пола. В 1995 году Тайра Хантер, трансженщина из Вашингтона, умерла из-за того, что ей было отказано в медицинской помощи из-за её гендерной самоидентификации. И сейчас, хотя многие школы, университеты и большие компании прилагают усилия, чтобы создать условия для транс-приятия, только 16 штатов и 143 города и поселка действительно имеют законы о половой не-дискриминации.

Для обычных транс-американцев социальные условия не очень хороши. В наиболее известном исследовании такого рода, обзоре более 6,400 транссексуалов Национальным Центром Транссекуальных Равенств и Национальной гей и лесби оперативной группой, которая была создана в 2011 году, примерно половина респондентов ответили, что они были уволены или не приняты на работу из-за их гендерной самоидентификации.Больше чем 1/5 часть респондентов подвергались жестокому обращению со стороны полиции, и от более половины респондентов отказалась их семья. Но самое страшное заключается в том, что 41% респондентов сказали, что они пытались покончить жизнь самоубийством. "Это часть социальной и легальной конвенции в США - постоянно дискриминировать, высмеивать и глумиться над людьми с несоотвествующим полом в таких фундаментальных социальных институтах как семья, школа, работа или медицинские учреждения", - читаем мы уничтожающий вывод отчета. "Вместо того, чтобы признать, что в нежелании общества принять различные гендерные самоидентификации и позиционирования лежит моральный провал, общество в итоге обвиняет транссексуалов и людей с несоответствующим полом за то, что они сами приводят себя к дискриминации и насилию".

Винус Экстраваганза, трансженщина и член актёрской группы фильма Paris is Burning,была первой трансперсоной, убийство которой привлекло широкое внимание общественности.Ее убили в Нью-Йорке в 1988 году, по сообщениям, задушили и засунули под кровать в комнате отеля. В 1993 году Брандон Тина, 21-летний трансвестит, был изнасилован и убит в Небраске. В 1995 году Шанель Пикет, 23-летняя трансженщина из Массачуссетса была убита, потом Рита Хестер, также в Массачуссетсе в 1998 году. Фред Мартинез в Колорадо в 2001, Гвен Арауджо в Калифорнии в 2002 году. Эмони Спаулдинг. Белла Евангелиста. Нирея Джонсон. Руби Орданьена. Эрка Киллс. Дана Ларкин. Санеша Стюарт. Ларри Кинг. Дуанна Джонсон. Фелисиа Мелтон-Смит. Анджи Запата. ЛяТеиша Грин. Тюли А Нана Бу Мак. Виктория Кармен Вайт. Бренди Мартел. Все убиты. Вероятно, все из-за того, что были трансами.

***

Большую часть времени Дипасьюпил чувствует себя счастливой. После того, как она сделала публичное заявление, ее кровяное давление, которое было высоким всю ее жизнь, пришло в норму, и напряжение, создаваемое десятилетиями, внезапно рассеялось. Она в большем мире с собой, чем была раньше – она счастливее, полноценней, она больше любит жизнь. Ее дети говорят ей об этом. Но Дипасьюпил также и более одинока. У нее пара друзей и больше не осталось романтических отношений. Все в агентстве Getty, для которого она снимает фотографии знаменитостей и вечеринок, были толерантны и приветливы, говорит она. Но, даже в толпе этих толерантных либеральных фотографов, Депасьюпил все же остается одна. "Кто-то говорит "привет", - говорит она, - А потом они исчезают. Они не хотят со мной оставаться".

Диа делает фотографии для агентства Getty.

Вечером в четверг ранним январем Стоунволл-инн (гей-бар в богемном манхеттенском квартале – прим. перевод.) был не сильно заполнен. Несколько людей, в основном молодых, задержались у бара в ожидании коктейля или болтовни, а на нескольких экранах телевизоров вспыхнули сексуальные картинки вызывающе танцующих мужчин и женщин, и Леди Гага разносилась из громкоговорителей. В углу комнаты рядом с пустой сценой, отграниченной бархатной веревкой, полдюжины трансмужчин и трансженщин, в основном среднего возраста, сгрудились вокруг пары красных столиков для бильярда. Они веселились, смеялись над хорошими и плохими шутками, пили коктейли, болтали между собой.

Дипасьюпил стояла у стены, немного в стороне от всех. Она сюда приходит часто – ей нравится общаться с ее транс-друзьями, некоторых из она знает 5 лет, еще с тех пор как она только начала свое гендерное путешествие. Но у Дипасьюпил нет хороших отношений с транс-обществом. Там много язвительности, каких-то разделений; ей нравится находится в компании в Стоунволл по четвергам, но к обществу в целом она близости не чувствует. "Мне кажется, что иногда я им не нравлюсь по непонятным причинам", - говорит она, - может, дело не в трансженщинах - в просто в женщинах. Это все злобность, конкуренция. Я еще только всему этому обучаюсь".

Через некоторое время Стоунволл освободился и та же группа проследовала через улицу в другой бар «Монстр». Там они сели за длинный стол в дальнем углу, больше пили и разговаривали, свободно общались с другими посетителями. Один трансвестит из группы, высокий и с выдающимися челюстями, тяжелым макияжем, в узких дизайнерских джинсах и парике за 65 долларов, представился как Кристал. В обычной жизни она Крис, сказала она, - мужчина, профессор философии в колледже Нью-Джерси. Она также состоит в браке, и поэтому переодевается один или два раза в неделю, чего ей пока хватает. Ее жена об этом знает и поддерживает ее, но, говорит Кристал, "если бы я захотела сделать что-либо более постоянное, все бы было по-другому".

Позже той же ночью две другие трансженщины сидели по обе стороны от мужчины среднего возраста. Он был хорошо одет, как бизнесмен, коротенький и толстый, с красным от алкоголя лицом. Эти трое игриво трогали друг друга и флиртовали, часто и громко смеясь. Одна из женщин, в конце концов, одарила мужчину поцелуем, чему он, видимо, обрадовался. Бар был уже к этому времени пуст.  Дипасьюпил давно ушла.

Однажды в марте я встретил Дипасьюпил снова, когда она делала фотографии для шоу «Экстра» на телевидении в Мидтаун. Фотосъемка шла нормально, фокус был направлен на семью Дуггар, у которой 19 детей, и Дипасьюпил хорошо руководила ей. Она решительно себя вела, чтобы получить то, что ей нужно, кружилась вокруг оператора, взбиралась туда и обратно по лестнице, одновременно спокойно и авторитетно командуя группой, чтобы поместить всех в один кадр. Но после этого Дипасьюпил выглядела немного депрессивной. На прошлой неделе, бывшая жена сообщила ей, что та может видеть их детей раз в две недели, а не раз в неделю как раньше. Дипасьюпил поняла это, сказала она.  Она поняла, что Катрин хочет сделать, что та хочет оградить мальчиков от мысли, что «все так, как было раньше», и что их папа это все еще обычная часть их жизни. Это-то она понимает. Но это все равно ранит.

Потерю детей, сказала Дипасьюпил, было пережить сложнее всего. Несколько недель назад, когда я встретил ее в том же ресторане «Челси» и спросил ее, есть ли у нее какие-либо сожаления, Дипасьюпил была непреклонна и не жалела ни о чем, что она сделала.

«И я могу перечислить уйму всего такого, что люди могли бы принять за мои сожаления. Да, я лишилась карьеры, потеряла свою семью. Лишилась того и этого. И моя жизнь гораздо сложнее, чем это могло быть, если бы я не сделала всего этого. Но я могу честно сказать, что у меня нет никаких сожалений. Я очень счастлива тем, кто я есть сегодня, откуда я пришла. Я не стыжусь своей прошлой жизни».

За исключением, может быть, мальчиков.

“Они по-прежнему зовут меня папой”, - объясняла Дипасьюпил, смеясь. “Если мы гуляем, они обычно зовут меня Диа. Но дома шестилетний - он очень милый, очень ласковый - он говорит что-то вроде: "О, ты выглядешь очень красиво сегодня", - он зовёт меня Диа. Одиннадцатилетнему труднее с этим. Он настаивает, что по-прежнему будет называть меня папой. Я сказала: «Это нормально, вы можете называть меня как хотите. Я всегда буду вашими папой. Вы не можете изменить того, что я ваш отец. Моя жизнь изменилась - я другой человек, нежели когда вы родились». Но я всегда буду их папой».

Когда она заговорила о своих детях, Дипасьюпил вытащила свой IPad, чтобы показать мне одну из своих любимых фотографий. Это два мальчика крупным планом. Оба выглядят как и их отец, с темными волосами, темными глазами, мягкими чертами лица. Маркус, постарше, крепко обнял своего младшего брата, держа его близко к себе, они оба глядят прямо, мягко улыбаясь. Затем Дипасьюпил взглянула на фото еще раз, на фото, которое она, наверное, видела тысячу раз, и засияла.

*Имена изменены.

Ещё о трансгендерах:

Транс в мужской тюрьме

Интервью с самой популярной транссексуальной моделью Торонто

С транссексуальным териантропизмом жить в два раза веселее