Как "СБПЧ" провели лето

На днях прекрасная и любимая группа «Самое Большое Простое Число» выпустила свой новый альбом «Лесной Оракул». По такому поводу мы позвали фронтмена «СБПЧ» Кирилла Иванова в московское кафе «Дети райка», выпили несколько графинов домашних настоек и поговорили про поэзию, детство, африканскую электронику и Беслан.

VICE: Ты сам доволен альбомом «Лесной Оракул»?

Да, мне нравится. Я доволен и тем, что мы его сделали быстро, и тем, как он звучит. Правда, я уже давно не слушал его — ну, надо чтобы какое-то время прошло.
Этот альбом мы не только записывали все вместе, но и придумывали сообща — и что особенно круто, мы занимались этим ежедневно, прям каждый день ходили на репетиции, записывали, придумывали. В целом, музыка — это твоя воля. Каждое утро ты просыпаешься и понимаешь: ничего я не умею, ничего у меня не получится, есть на свете как минимум миллион людей, которые пишут тексты лучше меня, играют музыку лучше меня, сочиняют лучше меня, и всё у них получается здорово. Но есть какая-то штука, которую ты переламываешь. И каждый день ты преодолеваешь себя. И это преодоление, эта работа над собой очень заметна в «Лесном Оракуле». Мы стали работать над пластинкой в мае, и тогда не было совсем ничего — а в октябре у нас уже все было готово.

Тебе теперь проще заниматься музыкой?
Ну, конечно, проще — если чем угодно занимаешься каждый день, то в итоге этим проще заниматься.

То есть ты теперь профессиональный музыкант, и для тебя это главное? Ты же еще и режиссер роликов, и ресторатор.
Ну, ресторан — это тоже работа, но музыкой я сейчас занимаюсь больше. Я занимаюсь баром «Mishka» на Фонтанке, и еще являюсь совладельцем ресторана «Общество чистых тарелок» - но там у меня совещательный голос, я какими-то внешними вещами занимаюсь немножко. Это всё случайно завертелось — но в Петербурге это оказалось несложно, там другие цены, на порядок. У меня есть близкий друг Саша Берковский, он с детства любит готовить и всегда готовит на много-много друзей. Мы однажды гуляли с ним по Риму, болтали, обсуждали, как было бы здорово что-то сделать. А потом он приехал в Питер, увидел, что на Фонтанке сдается помещение — мы его арендовали и через две недели открыли «Mishka Bar». Это была полная авантюра: у нас было сколько-то денег, и если бы за первые полтора месяца мы бы их не отбили, то и закрылись бы. Нам было не жалко ни денег, ничего - было классно. Так совпало, что есть компания людей, которым хотелось что-то делать — и они это и делают вместе. А всё, что мы зарабатывали на «Мишке» мы вложили в ресторан — и теперь вот еще появилась такая история не столько про танцы, сколько про еду.

Круто. Ну, давай про музыку. Ты в какой то момент, ну даже по вашим фэйсбукам, заметно, что вы следите за интернет-фриками и интернет-движухой. И вообще как-то очень хорошо ловите этот пресловутый цайтгайст. Это стало особенно понятно, когда вышла песня «Живи там хорошо», целиком построенная на меме, но при этом очень больная песня. А сейчас вы поете про вечеринку с дикобразом, а на соседних вкладках браузера — лохматый человек с синтезатором поет про дикого слона, а лысый человек поет про рыб Амура. 

Никто из нас не является интренет-гиком — просто так совпало, что мы увидели ролик про «Живи хорошо», и что-то там наиграли. Просто мы как губка - все вокруг впитываем. Мы параллельно с этим много книг читали, фильмов смотрели, из этого тоже что-то растёт. Саша Зайцев любит повторять хорошую фразу, которую БГ сказал про «Аквариум» - что это не группа, а животное, которое перерабатывает окружающую культуру и делает из этого что-то свое. Мне кажется, что в этом один из смыслов искусства. Именно поэтому и метод записи тоже такой - мы же не записываемся у каких-то там саунд-продюсеров. С одной стороны,  мы не особо и видим кого-то классного, кто бы с нами совпадал. А с другой стороны, нам хочется, чтобы слушатель понимал, что никто кроме нас эти песни не мог ни сочинить, ни записать.
Вокруг интернетных штук появляется очень много глупости - вокруг любого явления вообще сразу появляется очень много слов сказанных необдуманно, невпопад. Но, из такого же «Дикого слона» когда-то появился Сеня (Padla Bear Outfit, Sonic Death), а из «Рыб Амура» появилась «Лэмондей» - а это очень крутые, сильные вещи. Просто у нас  такое быстрое время — есть какое-то животное, которое нужно кормить двадцатью тысячами лайков. И раньше это животное кормилось раз в месяц, теперь оно хочет есть каждую неделю, а совсем скоро проекты типа «Рыбы Амура» должны будут появляться каждый день, чтобы накормить этого монстра. Но мы сами никогда не хотели стать пищей для этого монстра — мы пытались в этом разглядеть что-то другое.

Но при этом вы, умышленнно или нет, стали упрощать свою музыку — и вместо мелодекламации теперь записываете песни, которые можно спеть.
Мы поняли такую вещь, что музыка – это один из маркеров памяти. Ты часто  вспоминаешь какие-то моменты из своей жизни по музыке, по песням — и жалко, если  о каких-то хороших временах вспоминают по тяжелым, мрачным песням. И нам захотелось написать песни, которые бы дарили надежду.
Возможно, это не так сильно заметно, но для меня этот альбом радикально отличается от всех предыдущих. Например, там совершенно другие барабаны — мы хотели уйти от звука «барабанов из русского рока», и сдвинуть звук в сторону африканских ритмов. Я вообще, рок-музыку не люблю, не слушаю её - а слушаю очень много африканской музыки электронной, особенно Shangaan Electro. На альбоме «Флэшка» мы пытались сделать всё очень изощренно  — честно говоря, я не понимал, почему наш звук называют «кухонным». На мой взгляд, там всё очень тонко - сложносочиненные арпеджио  органически сплетаются с акустической гитарой. Это такой, на самом деле, неочевидный эксперимент.

Я вообще не думал, что этот альбом пишет человек, который знает слово «арпеджио».
Каждый думает, что он разбирается в предмете - как в политике, так и в музыке. Я вот думаю, что если бы пластинку с таким звуком записала Лана Дель Рей, то все бы сказали, что это мегапередовая вещь. Это всё, конечно, очень субъективно, но на мой взгляд, «Лесной Оракул» - это очень крутая профессиональная запись, потому что в процессе работы мы придумали много всяких приёмов, которые вообще не используются в обычных записях. Я не буду раскрывать секреты — но, правда, там всё не просто так.

Но, так или иначе — вы сделали этот альбом с нуля за пять месяцев, и уже выпускаете его. А ведь большинство музыкантов — они такие задроты-перфекционисты, по два года пишутся, по три года сводятся, чего-то потом еще переделывают.
Мне нравится заканчивать одно дело — и приниматься за другое. Я знаю, что впереди следующий год - надо написать еще песни, записать альбом. Вот Дэймон Албарн каждый день, когда он не в туре, ходит в студию как на работу, сидит и песни пишет. Сколько у него в этом году вышло альбомов? Два? Три? Ну два хороших точно было. Для Албарна это бесконечный процесс, он занимается музыкой. Он не говорит: «вот сейчас я эту бомбу выкачу, а потом пять лет буду отдыхать, размышлять». Это какой-то монументальный подход, и я не думаю, что он сейчас правилен — у нас бывают склонности к этому, но какие-то вещи лучше в себе изживать, выпаривать, выкидывать.
В этом смысле мне нравится то, чем занимается Шнуров - и то, что ему вообще наплевать, что происходит вокруг. Наверное, его бы похвалили, если бы он замолчал на десять лет, а потом выпустил что-то глобальное. Но ведь есть вероятность того, что через десять лет он ничего бы такого сделать не смог. Нельзя сидеть и ждать: «вот сейчас заколосится рожь, и я пройдусь по ней, задумаюсь, и от дуновения ветерка что-то придёт в голову…». Надо работать. Иначе ничего не будет.

Откуда в тебе эти инфантильные темы? Про детей, новый год, про зверей?
У меня хорошая семья, и я из хорошей семьи. Это какие-то близкие и понятные мне вещи. Мне давно уже, после того как открылся Mishka Bar, хотелось написать песню про вечеринку: как там классно, как все веселятся. Но про клуб же не напишешь - про весь этот пафос и модничанье. И я представил себе такую вечеринку в лесу, и вот там собрались все звери, пляшут… Но я не воспринимаю это как что-то особо инфантильное.

А вот эта самоирония — это благо приобретённое или естесственное? Всё-таки дебютный альбом «СБПЧ» был про другое — мне казалось, что это такая очень замороченная пластинка очень специального поэта.
У меня мама поэтесса, поэтому с детства я видел много поэтов, много читаю поэзии современной и несовременной. Я всегда с детства с пиететом относился к этому термину — и сам я никогда никаким «поэтом» не был и боюсь, что не буду. Может, и хотел бы, но не был и не буду. У поэтов другая пластика должна быть, нужно ближе чувствовать слово, я этого не умею. У меня нету текстов, которые не становились бы песнями. Такого, чтобы в папочке где-то сложено - такого нет.

Как ты пишешь тексты? От руки?
По-разному, как получится. В основном набираю на компьютере, иногда пишу от руки. Какие-то строчки отдельные записываю ручкой, и из них растёт что-то, собирается как паззл. Это интересно, пока ты можешь сам себя удивить и написать какие-то вещи, неожиданные для тебя самого. И на этом альбоме много вещей, которых я от себя не ожидал. Даже общая интонация получилась совсем другая, нежели на предыдущих альбомах: вот человек в солнечный день шагает по улице, и вот он что-то говорит, напевает. На мой взгляд, про это альбом. Он писался и записывался летом.

Чье мнение для тебя важно?
Важно мнение моих нескольких друзей, моей девушки, моего сына. Он слушает иногда, периодически приходит на концерты. Весь последний концерт он стоял передо мной и танцевал нижний брейк все 40 минут без остановки. Он большой фанат песни «Втроём» -и ему нравится её включать и танцевать под неё и периодически выкрикивать «Втроёёёём!». Он маленький, он не ангажирован, и он не делает что-то из-за того, что я его папа. Ему всё равно - просто ему нравится и это классно.

А что мама-поэтесса говорит про твои тексты?
Я не прошу её как-то комментировать, но мама.. Ну, что мама - она любит. Она какие-то вещи выделяет, говорит, мол, вот это здорово. Ей всё нравится. Мне тут, кстати, бабушка недавно позвонила - она сейчас переезжает в новую квартиру и разбирает вещи дома. И она нашла подшивку с журналами про меня, позвонила и говорит: «Знаешь, твой пик был в 2008-м году». Потому что тогда больше всего публикаций было.

В 2008-ом, кажется, вышла пластинка «СБПЧ Оркестр», на которой ты собрал очень много интересных музыкантов — там и Ларик Сурапов, и «Новые праздники», и «Общежитие», и кто только не. Если бы «СБПЧ Оркестр» появился сегодня — то кого бы ты позвал?
Не знаю. Сейчас бы я, наверное, какие-то более электронные вещи делал бы. Тогда всё было очень спонтанно: мы делали концерты в ГЦСИ, на которых раздавали зрителям детские музыкальные игрушки и просили их шуметь, и приглашали музыкантов играть с нами — просто выходить на сцену и играть. И половину участников «Оркестра» мы нашли прямо там, на сцене ГЦСИ. Там было много чего, но, вообще, в пластинке «СБПЧ Оркестра» самая большая заслуга Саши Зайцева и человека, который занимался сведением — это в большей степени их альбом, чем чей-то либо.

Какой песней ты гордишься, больше других? Какую тебе приятнее всего петь на концертах?
Я еще ничего такого не сделал, чтобы прям гордиться. Сейчас вот новый альбом буду играть. Там «Секрет», «Снежный человек», «Научи», «Корабли»…

Мне тоже дико нравится «Секрет». Расскажи свой самый странный секрет?
Э-э-э, ну на то он и секрет, чтобы тебе не рассказывать. На самом деле эту песню я так и не смог сделать такой, как хотел. Знаешь, бывает такое ощущение, что с тобой происходят какие-то странные вещи — когда ты «сам не свой», ты себя ведёшь иррационально, неправильно, голова не работает - такого вот очень много в детстве. И я пытался вспомнить вот это ощущение - но каким-то странным образом люди помнят про себя всё только хорошее. Но эта песня получилась даже не про детство, а про выпускной класс. Подростки - они же на самом деле придурки, они такие хорошие и «слабоумные». Порывистые, неловкие, всё падает из рук, ты потянулся поцеловаться и что-то тоже свалил; какой-то глупый, нелепый, а еще всё время злой, на взводе, родители тут ещё, переходный возраст… Вот это постоянное ощущение нелепости, нескладности, ощущение, что ты сам собой не управляешь — песня «Секрет», скорее, про это.

А вот для меня СПБЧ это группа про большую любовь. Вот что для тебя любовь?
Ну, кстати, мне бы хотелось, чтобы так было. Большинство наших песен — я их так придумываю, или хотел, чтобы они такими были — как раз про любовь. Это тоже такое состояние, когда не очень в себе уверен, оно супер-неконструктивное. Когда в самом начале ты только влюблён, то чтобы что-то сделать, себя надо дико заставлять, переламывать. И это ощущение очень созидательное для тебя самого и для человека, которого ты любишь — и оно же супер-разрушительное для всего остального. У меня здесь ещё все преломляется через общение с сыном — уже начинаешь на каких-то других уровнях чувствовать и понимать… Всё в мелочах дурацких, в случаях смешных. Идёте по дороге, а он чуть на красный свет не перебежал, подойдёшь, накричишь, а потом — «прости». И потом ты это вспомнишь, а в этом и есть смысл. И никакого другого смысла  я за свои 28 лет так и не вывел. Нет никакого другого смысла во всём происходящем, кроме этих моментов.

Я так сейчас понял, что ты начал писать песни, когда у тебя сын родился? А у твоего сына есть любимые песни с первого альбома?
Песни я начал писать чуть раньше, но первый альбом вышел в том же году. Ну тогда он, скорее, просто слушал папин голос. Он же до последнего времени не ходил на концерты — в клубах очень громко и накурено. Но вот недавно у нас был очень странный концерт, который мы играли посередине огромного торгового центра, и он пришёл на концерт. Очень странно было играть: ты стоишь внизу, а во все стороны — несколько рядов эскалаторов, люди едут и смотрят на тебя. Как будто ты слон, которого ведут по улице, и все горожане сбежались смотреть.

Пожалуй, надо его теперь переслушать.
Определенно надо переслушать. Да, что уж там — ты все переслушай.

Как сын поэтессы, ты же наверняка любишь читать стихи. Какие любимые вещи нравится читать вслух?
Я сыну читаю вслух детские стихи. Есть стихи, которые я очень люблю, читаю, перечитываю, но вслух их не читаю — хотя в детстве, в 7-ом классе выиграл районный конкурс по мелодекламации. Мне нравится ранний Маяковский, очень нравится Хармс, Заболоцкий поздний, очень нравится Айзенберг, ранние стихи Кирилла Медведева. Ещё Денис Новиков: он был самым молодым в компании Пригова и Кибирова, его стихи выходили в сборниках «Личное дело», он был мужем артистки Эмили Мортимер, которая играла в фильме «Матч Поинт», ну и у него там такая целая жизнь… В общем, блестящий поэт, совершенно несправедливо забытый.

Ты ходил на митинги оппозиции в Питере?
Я в Москве ходил. Есть одна простая вещь: через 20 лет каждого из нас наши дети спросят - вот как же так, столько свинства, мерзости творилось, и вы это терпели? И, в общем, нечего им ответить. Я недавно перечитывал статьи про Беслан и «Норд-Ост». И я был в Беслане, видел эту школу. И вот наплевать на воровство, на нефть, телеканалы и свободу слова; но то, что ни за Беслан, ни за «Норд-Ост» никто не извинился, никого не уволили — вот это мерзость и свинство в кубе. Это вещь, для которой нет адекватных слов. Не «РосЯма» и не гаражи-ракушки во дворах - а вот эти вещи делают историю. И такие вещи нельзя принять. И не имеет значения, какими бы ни были лица лидеров оппозиции - каждый ходил и будет ходить по своим мотивам. Мой мотив такой.

Альбом «СБПЧ» «Лесной Оракул» можно послушать и скачать по ссылке.

Концерт-презентация альбома состоится 24 ноября в московском клубе «Artefaq», начало в 21-00. Приходите.