FYI.

This story is over 5 years old.

Всякое

Вот каково на самом деле быть беженцем в нынешней Британии

Мы поговорили с сирийским беженцем, оказавшимся в трудном положении после того как как британское правительство потеряло его паспорт.

Эта статья была опубликована в VICE UK.

История Эмада, беженца из Сирии, живущего в Великобритании, говорит о таких вещах: о шатающейся иммиграционной системе или необычайно невезучем человеке. Эта история начинается с того, что университет, в котором он учился в Великобритании, закрылся, и он не получил диплом. Потом правительство потеряло паспорт Эмада, и он не только потерял работу, но и просто не мог выехать из страны для свидания со своей невестой. Из-за этого они расстались, а Эмад остался в Великобритании без средств к существованию.

Реклама

Его отец был ярым противником сирийского президента Башара аль-Ассада и находился в тюрьме с тех пор, как Эмад был подростком. Его матери запретили въезд в страну, когда они подавали документы по официальным каналам, несмотря на то, что в связи с угрозами про-ассадовких бандитов, ей пришлось бежать из Сирии в Иордан, где её избили из-за её национальности. Эмад, её единственный ребёнок – её единственный живой родственник. После того, как его мать наконец-то переехала в Великобританию, его девушка порвала с ним, потому что её семья не одобряла их отношения. Он попытался принять слишком большую дозу болеутоляющих препаратов.

Эмад провёл последние десять лет в Великобритании, где живёт в жилом комплексе «World's End» в Челси. По юридическим причинам VICE не может опубликовать его полное имя.

Его мать Наваль предприняла невыносимое путешествие из Йордана в Турцию, потом в Италию, а потом через всю Европу. Больная диабетом женщина средних лет провела две недели под палящим солнцем на нескольких разваливающихся лодках, практически без еды и с пластиковой коробкой вместо туалета. После нескольких попыток вместе с Эмадом пересечь границу в Кале, она наконец-то официально прибыла в Великобританию в сентябре 2014 года.

На сегодня Эмад, в свои 39 лет, потратил более 15 000 фунтов [23 000 долларов] на то, чтобы привезти Наваль в Британию. Какое-то время он нелегально работал за 50 фунтов [78 долларов] в день в магазине подержанных автомобилей и получал огромные счета за пользование кредитной карточкой. Его долг составляет 9 000 фунтов [14 000 долларов], а живёт он на 1 фунт [1,5 доллара], покупая еду в «ChickenCottage». По-видимому, именно это имеют в виду люди, когда говорят о «выгодной сделке» в отношении Британской системы социального обеспечения. Мы поговорили с Эмадом, чтобы узнать о его нынешней жизни.

Реклама

VICE: Привет, Эмад. Что думаешь о том, как СМИ описывают кризис беженцев? Эмад: Если честно, то я ничего не читал в СМИ: у меня был слишком сложный период в жизни, я стараюсь привести себя в чувства и расслабиться.

Ты провел много времени в Кале, пытаясь переправить свою мать Наваль. Сколько времени ты там провёл? Около восьми дней.

Как это было? Когда мы впервые приехали в Кале, мы пытались сделать всё законно – приехать на границу и подать документы на получение убежища. Но я на 100 процентов был уверен, что нас не пустят, потому что если бы они открыли двери для нас, все бы сделали то же самое. Я очень старался сделать всё законно. Мы приехали в Кале, подождали, несколько раз попытались пересечь Канал, но нам не повезло.

И что вы сделали?

Мы поехали в Голландию, мы уже почти были в полицейском участке, когда мне позвонили, а я пытался подать документы на убежище для моей матери в Голландии, и мой адвокат сказал, что по правилам регулирования я могу привезти её в Великобританию. Они сказали, что это может занять время, может стоить много денег, дело может дойти до суда… но единственным вариантом для меня было забрать её сюда, и всё равно, сколько это будет стоить. Я единственный человек в её жизни.

Так мы вернулись в Кале, и это по-настоящему ужасно. Во-первых, в Кале много людей, и всё очень дорого. Там толпы. Из-за того, что моя мама серьёзно болеет, она в преклонном возрасте (ей сейчас 59 лет), она не может спать на дороге, как другие люди. Много людей живёт в палатках, некоторые на территории заброшенного пивного завода, и они жгут дрова, чтобы согреться. Я многое видел.

Реклама

Думаете, что иммиграционные правила правительства отправляют людей в руки контрабандистов?

Однозначно. Западные деньги идут этим людям. В моём случае я являюсь спонсором своей мамы. У меня своя квартира, и она может жить со мной, и я отвечаю за её расходы на протяжении пяти лет. Значит, она не получит никаких льгот или чего-то подобного. Но они всё равно отказали ей, когда она подала документы. Деньги, которые я собирался потратить, законны, но они заставили меня делать всё незаконно.

Вам пришлось иметь дело с угрозами от контрабандистов – один из них даже заявил о своих связях в Исламском государстве, хотя не было никаких доказательств. Как вы себя чувствовали? Это было действительно ужасно. Все эти люди лгуны и они попросту тебя используют – они просто хотят денег, а не помочь тебе. Они начинают с того, что говорят, что это обойдётся тебе в 100 фунтов [150 долларов]. Потом цифра возрастает до 1000 фунтов [1500 долларов], 1500 фунтов [2350 долларов]. За телефонный звонок они хотят 1000 фунтов [1500 долларов]. Просто за звонок. Люди, которые хотят перевезти семью, не богаты – они едва выживают. Я понятия не имею, как раздобыл такие деньги. Эти люди – больше, чем зло.

Что вы почувствовали когда узнали, что Министерство внутренних дел потеряло ваш паспорт? Когда я потерял паспорт, я потерял всё. У меня была работа, но без паспорта… без него невозможно найти работу. Я потерял невесту. В конце концов, не остаётся ничего.

Реклама

Вы сейчас где-то работаете? Нигде. Мне очень скучно, ощущение, что я теряю время в жизни.

Чем вы заполняете время? Из-за того, что я не совсем здоров, я сплю, хожу к друзьям, возвращаюсь сюда. Я могу выходить из дома. Сейчас я занимаюсь здоровьем своей мамы, и мне приходится возить её по больницам от доктора к доктору.

Сталкивалась ли ваша мама здесь с какими-то предрассудками? Она не может поверить, что теперь живёт в Великобритании, в то, как с ней обращаются в больнице, на дорогах, полиция. Когда она приехала в Довер, то говорила: «Эти полицейские – они просто невероятны». Одна женщина-полицейский увидев, что у моей мамы были проблемы с ногой, присела и сняла ей туфли своими руками. Таковы британцы. Она говорит, что с ней обращаются, как с нормальным человеком. Тем не менее, с тех пор, как мы сюда переехали, кто-то «охотится» на нас. Может, это совпадение, но после того, как она переехала сюда, нам под двери подбрасывали мусор, а кто-то (простите) писает нам под двери. Такое случалось несколько раз. Мы не можем каждый раз, когда это происходит, звонить в полицию – я сдаюсь.

Ваша мама пытается найти вам невесту? Всё время. Везде! Я бы хотел жениться на ком-то, кого я знаю, но если мы идём за покупками, она подбегает к каждой женщине в хиджабе и говорит: «Вы замужем? У вас есть семья в Великобритании?» Она думает, что все женщины в хиджабе – сирийки.

После всего, через что вы прошли, чувствуете ли вы оптимизм? Честно говоря, я теперь могу нормально спать, могу встречаться с друзьями, но я не до конца счастлив, потому что есть вещи, которых мне в жизни не хватает. Хотя, в общем, я на 80-90 процентов счастливее. Иногда я злюсь, что трачу много денег, и я в долгах, а ещё чувствую, что потратил эти годы зря. Но, в конце концов, я тяжело работал и привёз свою маму сюда, и это делает меня счастливым.

Больше историй о людях со всего мира, приехавших на постоянное жительство в Великобритания, а также полная версия истории Эмада доступны в книге Эмили Дугэн Finding Home: Real Stories of Migrant Britain на Amazon.