Режиссёр «Персонального покупателя» Оливье Ассаяс говорит об СМС-переписке с призраками

Оливье Ассаяс ещё никогда не слышал английского слова «ghosting» – «динамить». Можно было бы подумать, что кто-то произнес бы его при нём в любой момент начиная с прошлогоднего Каннского фестиваля до настоящего времени, так как в его новом фильме, «Персональный покупатель», Кристен Стюарт во вполне буквальном смысле в это влипает. То есть она вступает в лихорадочный, угрожающий и сексуально напряжённый разговор по СМС-переписке с элементами вуайеризма с призраком, который, возможно, является её умершим братом-близнецом. Как бы странно это ни звучало, это превращается на экране в нечто притягательное благодаря блистательности Стюарт в каждом кадре, преданном взгляде Ассаяса, когда его главная актриса примеряет красивую одежду, а также его модной чувствительности в процессе распутывания этой леденящей душу истории.

Для Ассаяса это уже вторая совместная работа с его новой музой. В 2015 году роль персональной ассистентки Жюльет Бинош в «Зильс-Марии» принесла Стюарт престижную премию «Сезар» (по сути, французский «Оскар»), благодаря чему она стала первой американской актрисой, получившей эту премию. «Персональный покупатель» – гораздо более смелый и экспериментальный поворот для Стюарт, которую Ассаяс чаще упоминает как своего соавтора, чем актрису. А поскольку это фильм Ассаяса, он не даёт нам чётких ответов в своём детективе 21-го века. Также он не просто остаётся в русле всего одного жанра – будь то ужасы, триллер или история о взрослении (даже монтаж преображения не похож ни на что из виденного вами ранее) – или даже одного материала, используя спиритические сеансы в качестве источника вдохновения в призрачных сценах и снимая длительные обмены репликами по айфону.

Перед серьёзным началом кассовых сборов фильма на прошедших выходных мы сели с признанным французским режиссёром поговорить о его новом фильме, этикете СМС-переписки и работе с Романом Полански.

VICE: Этот фильм – больше, чем просто красивая одежда и СМС-переписка, но всякий раз, когда я пытаюсь описать его, получается очень глупо. Было ли вам трудно донести своё видение прежде, чем снять фильм?

Оливье Ассаяс: Ну, не совсем. Кристен Стюарт согласилась участвовать сразу, и мы снимали этот фильм при очень скромном бюджете – в районе 5 миллионов долларов. Если бы мне пришлось заниматься питчингом, у меня были бы проблемы.

Смотрели ли вы фильм «Elle»? Он немного напомнил мне об этом: как женщины справляются со скорбью или потерей и как это порой кажется бессмысленным другим людям.

Да, я смотрел «Elle». На мой взгляд, фильм в конечном счёте именно таков, как вы говорите. Это действительно чужая история взросления или просто человек, которая через скорбь опять становится самой собой. Я пользовался различными элементами – тревогой, страхом, чем угодно, – чтобы помочь зрителям разделить эти элементарные эмоции. А затем я попытался передать это через жанровые элементы.

Странно, что люди начинают писать о Кристен Стюарт в духе «Оказывается, она на самом деле хорошая актриса» только после ваших фильмов?

Я всегда любил её. Я не знал, как далеко мы можем зайти вместе. Я видел её в первых «Сумерках». Я видел её в «В диких условиях», и она была невероятна. А ещё она очень понравилась мне в роли юной Джоан Джетт в «Ранэвэйс». Я считаю, что она очень правильно понимала такую панковскую энергию. Я всегда считал, что она – совершенно особенная актриса. Как далеко она может пойти, я понятия не имел. Я обнаружил это, когда мы снимали «Зильс-Марию». Я осознал, что каждую мелочь, которую ей следовало сделать, она просто превращала в нечто совершенно кинематографичное. Я не думаю, что создал Кристен или что-то ещё. В действительности дело в её таланте и старании, но я считаю, что стал нужным человеком в нужное время, потому что смог сказать ей, что быть собой – нормально.

Верно, это куда более странный материал.

Ага, та сцена, где она примеряет одежду, в значительной степени была творением Кристен. Я сказал Кристен: «Не волнуйся, просто не спеши, делай это как только хочешь, а я это смонтирую». А затем, увидев, как она это делает, я подумал: «О Господи, я этого монтировать не стану». Она извлекала нечто из каждого движения. То есть вот этим Кристен и занимается; она как танцовщица. Ещё у неё есть очень точное осознание того, насколько сексуальным может быть момент. И она блестяще и тщательно это контролирует.

Нравится ли вам термин «ghosting»?

«Ghosting»? Нет.

Ладно, предположим, вы с кем-то встречаетесь, и вы переписываетесь с этим человеком по СМС или общаетесь с ним, а затем он внезапно перестаёт с вами разговаривать. Это и называется «ghosting» – «динамить». Я не переставала думать о том, что вы в своём фильме переводите это понятие на новый, буквальный уровень.

Ах, да-да-да. Я не знал этого термина, но мне нравится идея драматизма СМС-переписки. Особенно если она связана с чем-то странным и сексуальным, понимаете? Мне нравится идея сцены соблазнения, в исполнении человека, которого вы не знаете, но можете фантазировать. И поэтому мне нравится мысль о том, что она втягивается в такое дело, связанное с физическим желанием, сексуальным желанием – в общем, называйте как хотите. А ещё в исполнении существа, которое является просто абстрактным лицом, и это может быть как мальчик, так и девочка.

Вы решили включить туда уведомления о прочтении, что нередко считается грубостью. На мой взгляд, это идеально для призрака. Думали ли вы конкретно об этом этикете СМС-переписки?

Ну, я в конечном счёте хотел показать сложность именно этой формы коммуникации. На мой взгляд, у меня было интуитивное её понимание, но я не осознавал этого, пока мы, собственно, не начали снимать фильм. Когда я взялся его монтировать, все крошечные нюансы внезапно отозвались очень сложным эхом. Люди так привыкли общаться через текст; это опыт, который есть у всех нас… каждый крошечный нюанс того, как вы реагируете, как не реагируете, как медлите с реагированием. Я хотел иметь возможность воспроизвести на плёнке сложность этого языка.

Вы используете призрака, нарисованного с помощью компьютерной графики, что, конечно же, не является привычной для вас уловкой. Как вы срежиссировали эту сцену, чтобы получить именно то, что хотели?

Это был сложный процесс. Я не хотел связываться с современными узкоспециальными проектами; я хотел иметь возможность связи с чем-то чуть менее обработанным, более грубым, вроде спиритической фотографии конца 19-го века. Фотографию использовали для воспроизведения якобы увиденного во время сеансов. Поэтому я воспользовался такой фотографией и воспользовался оставленным медиумами описанием того, что они видели во время сеансов. На мой взгляд, то, что мы в итоге вывели на экран, максимально близко к тому, как выглядели духи в воображении медиумов.

Вы недавно поработали вместе с Романом Полански.

Да, я написал сценарий для Полански, который он закончил снимать. Сейчас он его монтирует.

Колебались ли вы насчёт работы с ним из-за его прошлого?

Если честно, у меня плохо получается комментировать эту тему, но он, на мой взгляд, дорого заплатил за это. Он пожил в изгнании и побывал в юридическом аду. Если я во что-то и верю на самом деле, то я верю в милосердие. Так уж я функционирую. Я на самом деле не знал его раньше, а я его узнал, и мне было по-настоящему приятно с ним работать. Он забавный, кроткий, заботливый.

Следите за сообщениями Кристен Юнсу Ким на Twitter.