Растущее движение мужчин, тайком снимающих презервативы во время секса

Два года назад 19-летний юноша из Флориды выложил просьбу о совете в сабреддите askgaybros. В посте он рассказал, что познакомился с парнем на Grindr и отправился к нему, чтобы заняться сексом. Когда парень попросил о сексе без презерватива, юноша явно отказался. Однако во время контакта он обнаружил, что его партнёр снял презерватив. В панике, не зная точно, что предпринять, постер сказал, что вытерпел это, «а мысленно уже, блин, рыдал».

Это был всего лишь шестой его сексуальный контакт, написал он, и он чувствовал себя «опустошённым».

Этот пост на Reddit проливает свет на распространённую, хотя и редко обсуждаемую форму гендерного насилия – практику снятия мужчиной презерватива во время секса без ведома или согласия партнёра. Новое исследование, опубликованное в «Columbia Journal of Gender and Law» на прошлой неделе, рассматривает это явление, также известное как «стелсинг», более подробно.

Александра Бродски, сотрудница Национального женского юридического центра и автор исследования, пообщалась с рядом людей, в основном женщин, переживших снятие презерватива без согласия. Хотя опыт каждого из переживших чем-то отличается, Бродски указала на две общие темы, всплывавшие в её разговорах: «Первая – это то, что пережившие закономерно боятся нежелательной беременности и инфекций, передающихся половым путём, – пишет она. – Вторая – это то, что помимо этих конкретных последствий для переживших снятие презерватива без согласия было явным нарушением их телесной независимости и доверия, с которым они по ошибке отнеслись к своему сексуальному партнёру».

Одна женщина сказала Бродски: «Разумеется, меня страшно взбесило то, что это – такое откровенное нарушение того, на что мы согласились. Я установила границу. Я указала на это очень явно». Другая, признав, насколько «стелсинг» своей насильственностью похож на другие формы сексуальных посягательств, назвала эту практику «граничащей с изнасилованием».

В интервью Huffington Post Бродски говорит, что узнала об этом явлении четыре года назад, во время обучения в юридической школе, когда многие из её подруг «мучились с разновидностями дурного обращения со стороны сексуальных партнёров, которые не считались частью признанного диапазона гендерного насилия, но, казалось, основаны на том же женоненавистничестве и неуважении».

В рамках своего исследования она стремилась найти свидетельства жертв в Интернете; вместо этого она нашла термин «стелсинг» и обнаружила рассказы самих нарушителей, обучавших других пользоваться своим «естественным мужским правом».

«Это тёмные уголки Интернета, которые мне больше никогда не хотелось бы посещать», – говорит она Broadly.

Среди примеров, на которые она указывает в своей статье, написанный парнем, который (по иронии судьбы) воспользовался ником onesickmind. Он написал «подробное руководство» по стелс-сексу на вебсайте Experience Project, в том числе рекомендации насчёт того, как снять презерватив безнаказанно, а это, как он отмечает, «нужно практиковать только в крайнем случае или будучи опытным профи стелс-секса».

«Конечно, – пишет он, – всегда можно попробовать подход «а что такого? Я думал, ты знала, что его нет? Хочешь сказать, что не почувствовала? Я думал, ты знала!!!», который для меня оказался на удивление успешным».

Исследование указывает на то, что данная практика, возможно, нарушает ряд гражданских и уголовных законов, но также признаёт, что многие существующие нормативные правовые акты могут оказаться «недостаточными для жертв», желающих подать в суд на нарушителя за снятие презерватива без согласия. (В суд не обратился ни один из переживших, у которых взяла интервью Бродски, но стоит отметить, что в этом году осудили за изнасилование одного мужчину в Швейцарии, потому что тот тайком снял презерватив во время секса.) Чтобы действительно послужить нуждам жертв и поспособствовать переопределению сексуальных норм, утверждает исследование, лучшей дорогой вперёд может быть новый закон, касающийся именно снятия презервативов.

Бродски заявляет, что среди её целей, связанных с этим исследований, было формулирование общего опыта. Во время разговоров, которые она вела с пережившими такое обращение, она обнаружила, что «их попытки назвать эту практику казались тесно переплетёнными с попытками обрести уверенность в том, что это – форма гендерного насилия».

«Все знали, что это казалось серьёзным нарушением, – говорит Бродски. – Все знали, что это – предательство доверия. Ряд людей, с которыми я пообщалась, имели ощущение, что, поскольку они не слышали, чтобы это обсуждалось, поскольку они не знали, как это называется, им трудно было понять, как об этом думать в контексте неуважения и насилия в сексе».

Дать название ужасному деянию – это первый шаг к его осуждению, говорит она. «Мы не можем вести разговоры, которые нам нужны, и не можем противостоять чему-либо, если не знаем, как это называть».

Кроме того, говорит она, она не хотела дать сторонникам этой практики власть над нашим её пониманием. «На мой взгляд, этот термин [«стелсинг»] сильно опошляет ущерб; он скрывает насилие, и благодаря ему это кажется нечестным и, возможно, прискорбным, но в конечном счёте неизбежной составляющей секса, а это не так. Мы заслуживаем лучшего».