Почему так много молодых британцев курит крэк

«Я чувствую вкус аммиака, – говорит Сьюзи, когда ей удаётся подышать достаточно долго, чтобы выговаривать целые предложения, между приступами сухого кашля. – Не могу вам сказать, какой он на вкус, но я знаю, что это – аммиак оттуда, где в конце концов оказался крэк. Сейчас он как бы выходит из моего организма».

Эта 24-летняя девушка время от времени употребляла крэк-кокаин последние десять лет, но вот уже несколько дней как прекратила курить. Она решила снова попробовать соскочить, на этот раз – навсегда. Полежав не так давно в больнице, она осознала губительное и, возможно, необратимое воздействие этого наркотика на её здоровье – как физическое, так и психическое.

У неё диагностировали неизлечимое хроническое обструктивное заболевание лёгких – в просторечии известное как «крэковое лёгкое». А если она не бросит курить крэк, степень насыщения её крови кислородом (которая и без того часто падает до опасно низкого уровня, 88 процентов) будет стремительно падать и дальше. В итоге ей придётся жить за счёт кислородного бака.

Кроме того, курение крэка (а Сьюзи курит его с помощью самодельной трубки, которую изготовила из пустого ингалятора для астматиков и фольги, проколотой иглой так, чтобы получилась мелкая сеточка) уже не даёт ей того «кайфа», которым она когда-то наслаждалась, но бросить от этого не становится легче. «Теперь я просто впадаю в паранойю, – говорит она. – Дело просто в зависимости, в привычных действиях при его употреблении. Это трудно остановить. Крэк завладевает жизнью человека».

Сьюзи принадлежит к растущей группе английских наркоманов, надеющихся бросить крэк, вызывающий в два-три раза более сильное привыкание, чем кокаиновый порошок. По последним данным Национальной системы мониторинга наркологической помощи, количество людей, желающих соскочить с наркотика и обращающихся за помощью в этом, за один год подскочило на 23 процента, с 2980 до 3657. Этот рост значительно превышает куда меньшее повышение на 3 процента в предыдущем году.

Резкий рост количества людей, обращающихся в социальные службы именно из-за проблем с крэком, становится ещё заметнее, если брать в расчёт более широкий контекст: он происходит после 3-процентного снижения общего количества лиц, проходящих лечение алкогольной и наркотической зависимости – самого крупного спада за последние шесть лет.

СМОТРЕТЬ:

Увеличение количества людей, обращающихся за помощью в связи с зависимостью от крэка, за последние 12 месяцев, наблюдалось почти во всех возрастных группах, но, возможно, больше всего тревожит огромный рост количества лиц в возрасте до 25 лет, начинающих лечение от этой зависимости – на 30 процентов. Это первый рост количества обращений в связи с крэком в данной возрастной группе за десятилетие. При этом общее количество молодых людей, обращающихся за помощью из-за всех видов наркотической и алкогольной зависимости, с 2005/06 года сократилось на 45 процентов.

Неудивительно, что эти цифры соседствуют с данными, показывающие, что сегодня крэк употребляет больше людей, чем в последние годы. Согласно последнему подсчёту, количество его потребителей в Англии составляет 182 828 человек, что подразумевает рост их количества на 10 процентов с 2011/12 по 2014/15 год. И всё больше людей его колют: за десятилетие их количество увеличилось на 18 процентов. Частота изъятия крэка полицейскими также достигла максимального уровня с 2008 года после повышения на 16 процентов за год – с 4718 до 5484 случаев.

Возвращение крэка связано с рядом факторов, но важнее всего то, что он становится чище и дешевле. DrugWise утверждает, что текущая чистота крэка является «уникальной», в среднем составляя 74 процента, однако источники указывают на то, что иногда она может достигать целых 90 процентов. Эта степень чистоты также подчёркивается в качестве фактора, поспособствовавшего повышению количества смертей из-за кокаина на 16 процентов (в данных Управления национальной статистики не различаются его порошковая и кристаллическая формы) за год в Англии и Уэльсе.

Между тем, стоимость крэка с 2007 года снизилась на целых 13 процентов: упаковку с 0,2 г вещества в некоторых районах можно раздобыть всего за 15 [18 долларов] – 20 фунтов [24 доллара].

42-летняя Долли, которая выкурила свою первую трубку («подожгла немного кокса») после концерта Oasis в манчестерском G-Mex в 1997 году и в итоге употребляла его ещё 11 лет кряду, сейчас работает в секторе наркологической помощи. Она тратила на наркотик до 700 фунтов [862 долларов] в день и отмечает, что цена кристалла крэка десятилетиями оставалась неизменной.

«Если посмотреть на инфляцию, с 90-х цена не изменилась только у крэка, – говорит она. – Цены на другие наркотики колеблются, но цена крэка не колебалась никогда. Его цена всегда оставалась на том же уровне, независимо от того, насколько он дерьмовый».

Сегодняшние наркодилеры при покупке нескольких порций крэка и героина также предлагают скидки в качестве стимулов. «Можно купить по сниженной цене три порции – за 25 фунтов [30 долларов], шесть – за 50 фунтов [61 доллар], 12 – за 100 фунтов [123 доллара], – утверждает Сьюзи. – Чем больше вы хотите купить, тем больше скидка. Можно купить ассорти из героина и крэка. Когда-то я брала два крэка и один героин или четыре и два, если у меня было 50 фунтов [61 доллар]».

Считается, что росту популярности крэка также способствуют географические изменения в сетях распространения наркотиков. В частности, феномен «хождения по графствам» открыл новые маршруты для поставок: городские банды начали расширять сферы влияния и действовать через пешек – нередко мальчишек 15-17 лет, – доставляя как крэк, так и героин на уровне улиц в прибрежные и сельские районы.

Благодаря своему физическому строению крэк является идеальным наркотиком для сетей «в графствах», легко перевозимым на значительные расстояния. «Это стабильный товар, – говорит Йен Гамильтон, исследователь употребления психоактивных веществ и психического здоровья из Йоркского университета. – А отчеты указывают на то, что сейчас изымают небольшие его дозы, что, в свою очередь, подразумевает, что полицейские находят лишь незначительные партии. Я подозреваю, что наркодилеры делят его на порции поменьше, а затем перевозят в сельскую местность».

Сьюзен Шарки, член правления организации LEAP UK («Правоохранительные органы против запрета»), а также бывшая констебль полиции и агент под прикрытием, обеспокоена тем, что из-за этой схемы распространения употребление крэка будет расти и дальше. «Сейчас дети привозят высококачественный крэк в сонные центры графств, и конкуренция серьёзно ожесточается, – говорит она. – Довольно скоро какая-то одна группа заявляет: «Приведёте мне клиента – получите кристалл задаром». Рынки всегда находят способ стимулировать самих себя. Нам пока не вполне известно, какое влияние «хождение в графства» окажет на рынок, но в данный момент ситуация выглядит нерадужно, и нам нужно прибегать к различным вариантам и пользоваться подлинными доказательствами. Усиливается ожидание того, что из-за «хождения в графства» употребление крэка будет расти и дальше».

Хотя сети наркоторговли расширяют свою активность, прибегает ли к тому же сектор наркологической помощи, дабы помочь растущему числу людей, надеющихся избавиться от зависимости и сложных побочных эффектов употребления крэка? В настоящее время проводятся исследования лечения; одно из исследований обнаружило, что определённым потенциалом снижения употребления крэка может обладать каннабис (Сьюзи он оказался полезным, так как ослаблял влечение к крэку); однако Гамильтон утверждает, что этот вопрос остаётся «неоднозначным».

Специальной медицинской или психологической помощи нет до сих пор; основным вариантом для назначающих лечение лиц является бензодиазепин. Однако с «бензо» связаны отдельные проблемы, особенно теперь, после урезания расходов на наркологические службы.

«Психиатров, занимающихся зависимостями, стало гораздо меньше – сейчас наркологическим службам попросту слишком дорого обращаться к ним, – объясняет Гамильтон. – Поэтому остаются только медсёстры, назначающие лечение, а это совсем другие люди. Попросту говоря, они часто не могут выходить на тот же уровень, что и врачи. Медсёстры, как правило, придерживаются ограничений из руководства по назначениям Британского национального формуляра. Но для многих потребителей крэк-кокаина это бесполезно».

Гамильтон также обеспокоен количеством потребителей крэка, которые застревают в «замкнутом кругу» между разными службами без надлежащего решения их проблем. Крэк и кокаин могут вызывать ряд различных психиатрических проблем; паранойя наблюдается у 84 процентов потребителей кокаина, а крэк связывают с более частыми и ярко выраженными симптомами. И Долли, и Сьюзи рассказывают о пережитом из-за наркотиков психотическом состоянии, тревожности и симптомах ПТСР.

Проблема здесь в том, что наркоманы, как утверждает Гамильтон, в итоге переходят от наркологических служб к психиатрическим и наоборот. «Отчасти это связано с пробелами в знаниях, но отчасти это связано с жесточайшим входным контролем, – объясняет он. – Службы получают слишком мало финансирования и имеют слишком мало ресурсов, а это – один из способов адаптации для организации. Если к вам в психиатрическое отделение направляют человека, который принимает наркотики, вы направляете его обратно к наркологам. Он оказывается в руках наркологов, а они замечают, что у этого человека проблемы с психикой, и направляют его обратно к психиатрам. Нам нужна интегрированная служба».

Однако Долли, которая до сих пор ощущает физические и психологические последствия «длительного уничтожения организма», говорит, что надежда есть и что зависимость от крэка можно преодолеть.

«Мне кажется, то, что я её пережила, – это благословение, потому что я не должна была её пережить, – утверждает она. – Я 11 лет была заядлой, активной крэковой наркоманкой, а если это, блин, могу я, то может любой. Мы сильнее, чем белый комок какой-то химии».

@emilysgoddard

Эта статья была впервые опубликована на VICE UK.