Синтия Никсон о своем участии в выборах на пост губернатора и о том, каково быть Мирандой

Спустя десятилетие после того, как работа Никсон над её культовой ролью Миранды в «Секс в Большем Городе» подошла к концу, она стала звездой другого рода – одной из самых выдающихся членов левой партии, которые пытаются вытеснить элиту демократической партии с занимаемых должностей. Несмотря на то, что её рейтинг намного ниже, чем у занимающего должность и баллотирующегося вновь Эндрю Куомо, вам стоило бы воспринимать её борьбу за губернаторство очень серьезно. Независимо от результатов предварительных выборов, битва Никсон против идущего на второй срок демократа Эндрю Куомо заключается в том, цитируя «Атлантику», чтобы заставить его «переметнуться на сторону левых» в решении разнообразных проблем: начиная с права голоса для уголовников, до вопроса легализации марихуаны и налогов на целлофановые пакеты. (Полная открытость: я пожертвовала $4.20 ее кампании.) Гонка была особенно ожесточена тем, что предвыборная кампания Никсон заостряла внимание на коррумпированности Куомо и его провале относительно починки неисправной ньюйоркской системы метрополитена. На прошлой неделе редакционная коллегия «Нью-Йорк таймс», которой удалось выступить в поддержку Куомо в то же время воспевая Никсон, потребовала от губернатора извиниться перед Никсон после того, как его ближайшее окружение сделало рассылку ложно обвиняющую её в антисемитизме. Что бы не случилось во время выборов, Никсон уже оставила свой след на штате.

Во время нашей беседы Никсон говорила о будущем демократической политики, её положении как человека постороннего и знаменитого и о том, что на самом деле означает быть Мирандой:

VICE: Почему жителям Нью-Йорка так важно избрать губернатором человека, не принадлежащего к этому кругу?

Синтия Никсон: Если бы у нас был человек, который на самом деле говорил профундаментальные изменения, я думаю он был бы подходящим кандидатом, но у нас такого нет. Я действительно считаю важным не принимать вклады корпораций. Я вот не принимаю, в особенности от определенных секторов рынка – недвижимости, горючих ископаемых и хедж-фондов. Большие корпорации определяют политику Нью-Йорка. Если вы хотите, чтобы кто-то привел в порядок коррумпированную Олбани это не может быть тот, кто сам был в этом замешан, как Эндрю Куомо, на протяжение более чем десятилетия, кто был частью всего этого и наживался на этом. Они не самостоятельны. Они не независимы.

Чего жители Нью-Йорка не знают о настоящем Эндрю Куомо, что знаете вы?

Он действительно очень хороший политик. Он хорош в захватывании заголовков. Он хорош и, эм, креативен, вежливо будет сказать, когда дело касается зарабатывания денег. Но вообще-то он не так хорош в управлении. У него не очень получается решать сложные проблемы. За время его правления рост экономики не предоставил много вариантов трудоустройства и коррупция стала обычным делом. Если вы посмотрите на все катастрофы, произошедшие за время его пребывания на посту, такие как аварийное состояние ньюйоркского метрополитена, распад нашей системы CUNY и SUNY, неуклонно растущее образовательное неравенство. Не очень содержательный ответ, но существует огромная разница между заявлениями и действиями Эндрю Куомо. Он действительно говорит как демократ, особенно в последнее время, но правит он как республиканец.

Какие надежды или опасения вы испытываете насчёт американской политики? Каким образом, по вашему мнению, Трамп изменил правила политической игры?

Я и переживаю и питаю надежду одновременно. Я думаю, что Трамп изменил политику Америки в основном в худшую сторону. Но есть и позитивный аспект, это то, скольких людей он заставил очнуться и понять, что если они держатся в стороне, не будет всё просто в порядке. Вообще-то все могло обернуться катастрофой. С самого начала я была большой сторонницей Обамы, и я безусловно многое бы отдала, чтоб он до сих пор был нашим президентом или, чтобы Хиллари была нашим президентом. Часто для нашей демократии лучше всего, когда у власти стоит ужасный человек, чтоб мотивировать людей. А не быть как «папа об этом позаботится или мама об этом позаботится». Я думаю, что многие из нас так полагали во времена Обамы. Понимаете, Обама разберется с этим, и возможно мы попротестуем по какому-нибудь поводу. Но вообще, он наш человек. Знаете, он заботится о повседневных делах.

Я в ужасе от всех сокращений в сфере здравоохранения и образования. Были сорваны все меры защиты окружающей среды, введенные администрацией Обамы. Посягательство на репродуктивные права. Все эти действия наводят ужас, но меня переполняет надежда, когда я смотрю на движения «Чёрные жизни важны», «Захвати Уолл-стрит», на Парклендских детей и молодых людей, особенно цветных, которые так долго противостоят вооруженному насилию. Я думаю, что тот уровень цинизма, неприязни и ненависти, с которыми Дональд Трамп управляет нами, даёт толчок революции, которая очень важна.

Еженедельнику США вы сообщили: «Я не считала себя Мирандой, когда шоу начиналось, но теперь считаю». Что это значит, быть Мирандой? Что вызвало переворот в ваших чувствах?

Когда я начинала играть Миранду, мне было около 31. У меня были долгосрочные серьёзные отношения. Начиная с 14 лет я едва ли была одинока. Я уже была матерью, как и всегда планировала. Меня не увлекали большие траты денег и свидания. Я не воспринимала себя в качестве конфликтного или воинственного человека. Я думаю, что на протяжение тех шести лет, что длилось шоу, я научилась быть гораздо более откровенной. И так же я думаю, что Миранда тоже изменилась, она стала мамой, вышла замуж и она совершила все те поступки, что сблизили её со мной. Когда я была младше, моя мать была очень сильной. Возможно она не была очень влиятельна в большом мире, но она была сильной личностью. А я была, так сказать, уравновешивающей силой. Я была спокойнее, что ж, может не спокойнее, но менее дерзкой. Фактически произошло вот что, я долгое время была дочерью, а затем стала матерью и превратилась в свою мать. Мне стало проще, когда я осознала, что мое мнение имеет значение и у меня есть возможность выразить его.

Спасибо, что позволили себе ответить на вопрос, касающийся «Секса в Большом городе». Я уверенна, что это как… ваша жизнь.

Всё в порядке.

Обратно к политике! Что означает для вас быть социал-демократом?

Это означает, что твое стремление победить неравенство является не эстетическим интересом, а моральным. Это не оттенки серого. Это в действительности черное и белое – вы знаете социал-демократы не церемонятся, они знают, на чьей стороне, и что существует всего две стороны, и что людям, находящимся при власти и не желающим ею делиться нужно бросать вызов для того, чтоб передать власть тем, у кого ее нет.

Я знаю, что люди сравнивали вас с Трампом в силу того, что вы оба были в шоубизнесе прежде, чем перешли в политику, но Дональд Трамп явно жертвовал средства Куомо. Видите ли вы какое-нибудь сходство между Куомо и Трампом?

Вижу, да ещё какое. Этих мужчин внедрили в семейный бизнес их могущественные отцы, им вручили их карьеры или по крайней мере должности. Эти мужчины сквозь пальцы смотрели на сексуальное притеснение и собственные административные органы управления. Это люди, которые начинают бороться с прессой, когда она задает вполне уместные вопросы. Администрации этих людей пропитаны коррупцией, а их старшие помощники и организаторы кампании находятся одной ногой в тюрьме. Когда было начато расследование коррупционных паутин в их собственных администрациях, эти люди, в случае Дональда Трампа пытались закрыть, а в случае Эндрю Куомо действительно закрыли эти расследования.

Эндрю Куомо преподносит себя как лучшего кандидата, чтобы противопоставить Трампу. У нас есть коррумпированный республиканец в Белом Доме. Не думаю, что лучшим оппонентом для него будет коррумпированный акционер-демократ, коим Куомо и является. Я считаю, что нам не нужен тот же зверь, переодетый в другую шкуру. Я думаю, что нам нужна прямая противоположность Дональда Трампа, тот кто не просто на словах, а всерьёз отдается тому, во что верит.

Я знаю, что вы выступили в поддержку Джулии Салазар. Как вы прокомментируете недавнее разногласие по поводу её ложных заявлений об истории своей иммиграции и в прошлом общественного деятеля?

Для меня главное, что Джулия Салазар в отличие от её оппонента Сенатора Дилана, действительно собирается бороться за арендаторов жилья, а он получал слишком большие суммы за недвижимость. Конечно же, ещё остались вопросы, требующие ответов, но на сегодняшний день я считаю её молодой личностью, которая с детства не привыкла к большим деньгам и в её сердце живет нечто другое; я думаю сенатор штата из неё получился бы на много лучше, чем из Дилана, который сосет соки из недвижимого имущества в то время как в прессе города и штата Нью-Йорк нет более насущного вопроса, чем недостаток доступного жилья и всевластие крупных землевладельцев и застройщиков.

Как вы думаете, вы и другие участницы предвыборной избирательной кампании меняете понятие «женского вопроса»? Чем оно отличается от того, как такие люди как губернатор Куомо представляют женский вопрос?

Я думаю, что губернатор Куомо, невероятно неловкий человек, никогда не бывает более неловким, чем когда пытается сказать что-то правильное на счет женщин. Говоря о женском вопросе вы конечно же сразу думаете о равенстве в оплате, защите от сексуальных домогательств и репродукционной справедливости, но сложно придумать вопрос касающийся мужчин, который так же не касался бы и женщин. Расовая справедливость – женский вопрос. Широко распространённое государственно-правовое явление взятия под стражу – женский вопрос. Доступное жилье – женский вопрос. ВОО – женский вопрос. Да, мы женщины, но прежде всего – мы люди.

Крупные игроки, такие как Джо Байден и Хиллари Клинтон поддержали Куомо. Что это по вашему говорит о текущем состоянии демократической политики?

Я думаю, что в демократической партии образовался раскол, и он в какой-то мере возрастной. Я не имею в виду, что я так уж молода, но и этот бой с переменным успехом не имеет значения, так как Трамп ужасен и нам нужно сплотиться несмотря ни на что. Демократические предварительные выборы очень важны и я считаю, что они не могут и дальше продолжать пресекать эти молодые, более разнообразные, более прогрессивные голоса. Мы между прочим - будущее партии.

А они – прошлое?

Я бы не, я –

Вы не хотите так говорить?

Я не хочу так говорить потому, что место есть для всех нас, но только не в том случае, если они будут пытаться нас заткнуть.

Следите за Ив Пейсер в Twitter и Instagram.

Эта статья первоначально появилась на VICE US.