Каково это – быть разведённым, когда тебе нет ещё 30

Судя по статистике, людям становится всё сложнее и сложнее найти свою вторую половинку: процент населения, состоящего в браке, в США сейчас ниже, чем был когда-либо, и люди ждут дольше, прежде чем связать себя узами брака. Всего несколько поколений назад, вступление в брак в 20 с небольшим лет считалось нормой, тогда как сейчас это из ряда вон выходящий случай; только около 10% женщин и 6% мужчин в Америке в возрасте до 24 лет состоят в браке.

В определённых общественных кругах больших городов то, что вы говорите «Я согласна (согласен)» до 30 лет, может рассматриваться как спешка связать себя обязательствами. Что ещё более удивляет, так это люди, которые уже разведены в возрасте до 30 лет. Массовая культура уверяет нас, что мы должны потратить свои беззаботные двадцатилетние годы на поиски того самого особенного человека. Каково же это обнаружить, что тот самый человек был не таким уж и особенным?

Ниже представлены три анонимные истории разведённых людей с очень разным жизненным опытом. Они объяснили, почему женились так рано, каково это — объяснять своим новым партнёрам, что у тебя уже была свадьба, и каково снова ходить на свидания.

Я встретил свою бывшую жену, когда мы оба поступили на службу в корпус морской пехоты в «Кэмп-Пендлтон», Калифорния, находящийся около Сан-Диего. И она, и я жили в казармах на базе. Я регулярно натыкался на неё, и потихоньку мы начали проводить время вместе, ходить на свидания — обеды, кино и т.д. — с этого всё и началось. Я был в корпусе морской пехоты на протяжении почти трёх лет и мне было 24, а она поступила на службу всего год назад и ей только исполнилось 20. Все наши отношения, до того, как мы поженились, происходили на базе.

Мы очень быстро стали говорить о женитьбе. Прошёл всего лишь месяц, прежде чем мы стали шутить «Вот была бы умора, если бы мы поженились?». Я был чрезвычайно влюблён в эту девушку в то время, и я знаю, что она чувствовала то же самое. Мы оба думали, что поступаем правильно. Однако, если ты – военнослужащий и находишься на базе, тебе платят совсем немного каждые две недели. Когда ты вступаешь в брак, ты можешь переехать в квартиру, находящуюся на базе, или получать регулярное пособие на проживание, чтобы жить за пределами базы — пару тысяч долларов в месяц, что является большим материальным стимулом. Плюс, в морской пехоте вас разделяют по половому признаку, и вы следуете строгому распорядку дня, который не допускает никакого социального взаимодействия. Мысль о том, чтобы уехать с базы и иметь настоящие человеческие отношения, была весьма привлекательной.

Когда я делал предложение, всё было очень неофициально. Я подарил ей недорогое кольцо в её спальне на базе и просто спросил — это не было сюрпризом или чем-то подобным. Я даже не становился на одно колено, и я сейчас уже не могу вспомнить дату годовщины. Мы поженились через два месяца после моего предложения. Всё произошло очень быстро.

Я думаю, поначалу мы были по-настоящему рады и оставались такими вплоть до момента, когда мы уже поженились. Мы нашли квартиру около Оушенсайда, Калифорния, но мы не знали, что мы делали, и я не был готов к такой перемене образа жизни. После четырёх месяцев совместной жизни в качестве супружеской пары, я начал процедуру перехода из армии. Я подумывал о продолжении карьеры в военных силах, и она всерьёз хотела, чтобы я так поступил, поскольку в этом была стабильность. К тому же ей ещё нужно было отслужить два с половиной года, прежде чем она собиралась уволиться.

Но моя служба закончилась, и после этого мой образ жизни моментально изменился. Вместо регламентированного распорядка дня у меня появилось свободное время и мне было нечего делать. Я подал заявление о безработице и поступил в школу. Мне было немного больше двадцати лет, и я получал деньги от правительства, не работал и гулял. Она ещё была военнослужащей, и у неё было это шаблонное существование. Вместо друзей из морской пехоты у меня появились друзья, которые курили травку, употребляли кокаин, смотрели шоу и делали все те вещи, которые делают в южной Калифорнии. Она тоже начала развивать свои собственные интересы — ездить на мотоциклах, ходить по барам, где играли кантри. Мы были единомышленниками, когда познакомились, затем буквально через восемь месяцев у меня были совершенно другие порядок дня и интересы, и у неё тоже. В итоге это и стало причиной нашего разрыва.

Мы стали жить отдельно примерно через год после свадьбы, может меньше, а развелись спустя несколько лет. Когда мы расходились, не было никаких жутких скандалов или чего-то такого, но мы решили оставаться в браке, чтобы она смогла сохранить свою квартиру за пределами базы и пособие, пока не закончится её служба.

Как только мы разошлись, я почти сразу же начал встречаться с другими девушками. Я начал ходить на свидания и спать с кем попало, и я даже познакомился с одной девушкой, с которой у нас были отношения на протяжении четырёх или пяти месяцев. Брак и разрыв не были помехой моей молодости. Вместе с тем люди нашего возраста не привыкли слышать от человека, с которым спишь, что он или она в браке или в разводе. Я помню, как рассказал одной девушке, с которой встречался, что к чему, и она очень сильно разозлилась, и это стало большой проблемой. Когда это произошло, это стало проверкой реального положения вещей: «Чувак, тебе нужно позаботиться об этом и развестись на самом деле, или ты вечно будешь обременён этим».

По сей день я редко говорю о том, что был женат и развёлся в двадцать с небольшим лет, поскольку я считаю, что у многих людей в Америке всё ещё есть стереотипы на этот счёт, особенно если ты родом из маленького городка или уединённых мест, где ты по всей вероятности более тесно связан со своей семьёй. Я считаю, что чувство вины тяготит, если вы находитесь в тесном контакте со старшим поколением. В больших прогрессивных городах, жизнь ваших родителей не оказывает на вас влияние; вы находитесь под влиянием своего окружения. К счастью, я живу там, где многие критически отзываются о поколении своих родителей и считают, что табу, наложенные на разводы, должны умереть с этим поколением.

Но в глубине души в течение длительного времени я был разочарован в себе, потому что я не слушал, что говорили мне родители и другие ответственные взрослые: «Жениться в порыве в юном возрасте – плохая идея». И, безусловно, это было плохой идеей. Я оказался просто ещё одним статистическим разведённым.

Я отнюдь не традиционный человек. Я выросла в полиаморийной общине, которая путешествовала по Европе на автобусе, а сейчас я работаю дулой, присутствую на родах и консультирую женщин по вопросам беременности. Моё понимание моногамии и брака, вероятно, отличается от понимания большинства людей. Но, тем не менее, я вступила в законный брак.

Я переехала в Нью-Йорк из Лондона потому, что здесь у меня было несколько клиентов. Я познакомилась со своим бывшим мужем вскоре после моего переезда. Наши отношения стали очень яркими практически сразу же. После нашего первого свидания в конце лета 2013 года, я знала, что страстно влюбилась в него, и такого я никогда раньше не чувствовала, хотя когда-то я была уже влюблена. Мы проводили вместе практически каждый день в течение месяца, а потом я должна была вернуться в Европу по работе. Перед моим отъездом он мне сказал, что любит меня, а позже навещал меня в Лондоне, где я забеременела, и ни он, ни я об этом не знали.

Я приезжала к нему в Нью-Йорк, и мы серьёзно говорили о женитьбе. Как только я вернулась и узнала, что беременна, он сказал, что не знает, как сможет говорить со мной когда-нибудь, если я оставлю ребёнка. Тем не менее, брак казался правильным решением по трём действительно веским причинам: я была безумно влюблена в него, мне нужна была виза, чтобы я смогла вернуться в Нью-Йорк для работы и чтобы быть вместе с ним, и я была беременна.

Мы поженились в феврале 2014 года — меньше, чем через шесть месяцев после знакомства.

Мы поженились зимой, а наши отношения стали рушиться весной. Моя любовь к нему никогда не угасала, но случились несколько серьёзных вещей, после которых невозможно было оставаться вместе. Самым важным фактором было то, что я чувствовала, что он принуждал меня сделать аборт. Я никогда и подумать не могла, что сделаю аборт. Это было настолько далёким от того, кем я была. И дело было не в стыде или критике абортов. Я просто чувствовала, что было неправильно позволять кому-то вынудить меня сделать это. Мой муж ясно дал понять, что если бы я родила этого ребёнка, он бы нас не поддерживал. Деньги не имели значения, поскольку тут я была подстрахована, но он имел эмоциональную власть надо мной.

И хотя всё было, безусловно, сложнее, чем звучит, идея брака ради грин-карты сильно давила на него, поскольку этот брак ставил под угрозу его карьеру. А аборт сильно давил на меня, потому что он противоречил моей работе дулой. Я даю жизнь, а не забираю её. Поэтому мы разошлись летом в 2014 году, хотя остались законно женаты, чтобы я смогла в конечном итоге получить свою визу после пребывания «в браке» определённое количество времени.

Наши отношения причинили мне сильную боль, и я чувствовала, будто потеряла огромную часть себя. Я была в шоке. Я чувствую, что вылила боль на других людей. Я могу быть очень эмоциональной, но ещё я могу быть очень сексуальной и требовать энергии. После разрыва я спала с кем хотела, когда хотела, практически сразу, потому что такой я всегда была до брака. Я забыла, что у новых людей, с которыми я спала, были свои чувства, или что даже у меня самой могли появиться новые чувства, потому что я не разрешала себе жить дальше после замужества.

Я говорила новым людям, с которыми спала, что я всё ещё состояла в законном браке. Некоторых это расстраивало, но для других это было фетишем. Они думали, что это что-то новенькое или что-то нетрадиционное, и, поэтому, заманчивое. Но моим клиентам — беременным женщинам и их родителям — я не могла сказать, что мой брак развалился. Когда вы признаёте, что вы пережили разрыв или развод, это как признать, что вы облажались. Мне было без разницы, что думали люди, которых я видела мимоходом, но поскольку я работаю с людьми, создающими семью, и непосредственно помогаю им воплотить это в реальность при родах, то у них не будет вызывать доверие тот факт, что у меня ничего не сложилось.

Прошедшим летом, через два года после нашей первой встречи и через год и пару месяцев после нашего разрыва, мы официально развелись. Если бы мы оставались «женаты» немного дольше, я могла бы претендовать на получение грин-карты на 10 лет. Но он подвёл меня. Я имею дело с его решениями каждый день. Отношения всегда будут для меня бременем. Лично я нахожусь в более выигрышном положении, поскольку я могу признать, что я потеряла своего лучшего друга, но багаж остался.

Я надеюсь, что когда-нибудь снова выйду замуж. Ещё я хочу в скором времени родить ребёнка. Я надеюсь, что я буду вспоминать этот опыт как пробный брак, хотя эмоционально он был чем-то намного большим. Часто сама мысль о браке для меня является чем-то практическим, но мысль о настоящей любви и партнёрстве, которое может длиться долгое время, является для меня чем-то, что я считаю настоящим. К тому времени, как я встречу следующего человека, которого полюблю так же сильно, я уже очень многому научусь.

Я счастлива в браке с марта, и я вышла замуж во второй раз. Мой первый брак не был чем-то официальным. Я забеременела и начала называть его своим мужем из-за чувства незащищённости. Я до ужаса боялась быть одинокой, поэтому вместо того, чтобы разобраться со своей тревогой и эмоциями, я позволила себе стать какой-то оцепеневшей жертвой и увязла в жизни с человеком, никогда не позволявшим мне водить, найти работу, поступить в колледж, который едва ли не запрещал мне видеться с кем-то. Нам обоим было по 18 лет, и он часто был с другими девушками и неоднократно оставлял меня в нашей квартире саму. Он контролировал всё в нашей жизни, и я ему это позволяла. Он заставил меня прекратить общение с моей небольшой семьёй по той простой причине, что если бы они были рядом и видели его отношение ко мне, они бы помогли мне уйти от него как можно скорее.

У нас родилась дочка, и примерно через год мы решили сыграть свадьбу. Он купил мне кольцо у ювелира из торгового комплекса и хорошо потратился на него, чтобы потом хвастаться, но не было никакого яркого сказочного предложения, о котором можно было бы рассказать. За две недели до самой свадьбы, которую мы планировали, когда нашей дочери был уже почти один годик, он мне изменил в последний раз. После того как я вступилась за себя, он выгнал нас дочкой. Поскольку я была не только малообразованной, но ещё и в полном ужасе вообще от всего, я не имела понятия, какими правами я обладала, поэтому я ни за что не сражалась, оставила всё, забрала своего ребёнка и никогда не оглядывалась назад. Я даже устроила вечеринку по-поводу того, что мы разошлись.

Мы даже не говорили о разводе. Я просто перестала использовать его фамилию в документах на протяжении шести месяцев и зарегистрировала свой новый адрес, а затем штат Техас признал нас больше не женатыми по нормам общего права. Я получила чудесный документ о разводе.

Мне только-только исполнилось 19 лет, и быть разведённой в таком юном возрасте было неловко и стыдно. Также, из-за этого я чувствовала себя не такой полноценной — какое-то время и речи быть не могло о том, чтобы завести другие отношения, ну, по крайней мере, я так думала.

Я начала снова встречаться со своими старыми друзьями, от которых меня оттолкнул муж. В частности, один из моих старых друзей был очень шустрым и стал пытаться привлечь моё внимание. Он поставил свою ногу в дверь, которую я продолжала закрывать у него перед носом. Он хотел присутствовать в моей жизни и жизни моей дочери. Было сложно и странно видеть этого нового человека, который снова и снова пытался завоевать моё доверие и любовь. Я не могла понять, как он мог видеть во мне приз, но он видел, и я ему за это благодарна. Поначалу я сказала ему, что мы никогда не будем «встречаться», потому что я в это не верю, и я не хочу искать няньку для своего ребёнка. Я сказала ему, что если он хочет быть со мной, он должен быть и с ней круглосуточно.

К моему удивлению он не только согласился, но и сказал, что не хотел бы, чтобы всё было как-то по-другому. Поэтому на наших «свиданиях» мы ходили в ресторан «Chuck E. Cheese's», кино за доллар, зоопарки, парки, аквариумы, музеи, в любые связанные с детьми места. Меня поражало, что он был таким естественным с нами обоими, и я чувствовала, что семья должна выглядеть и ощущаться именно так. Предыдущий раз не был браком; это было больше похоже на Стокгольмский синдром.

Он был на девять лет старше меня и также в первый раз развёлся в молодом возрасте после оскорбительных взаимоотношений. Многие осудили, что мы сошлись так быстро после того, как я ушла от бывшего мужа, но для меня это была абсолютно новая жизнь, в которой я, наконец, была счастлива.

Многие считают, что люди, которые развелись в молодом возрасте, все глупые и необразованные, но многие, которых я знаю, были жертвами, предрасположенными к этим оскорбительным обстоятельствам. Я бы сказала, что молодые разведённые наивны, а не глупы. Кольцо не означает, что их намеренья серьёзны, и даже ребёнок этого не означает, если уж на то пошло.