Оригинальность идиота

Охлупень, ведущий русский самиздат-лейбл, занимающийся делами умалишенной, странной, страшной и смешной музыки, отмечает свое пятилетие – поздравить деятелей шизофренического андеграунда едет австралийский артист Company Fuck, мешающий брейккор, шум и испорченное караоке. Company Fuck заряжает сумасбродные костюмированные представления, пляшет с «шумовым носком» на руке, пачкает себя и зрителей – словом, выступает на таком уровне, которому традиционные шумовые артисты, страдающие от радикулита за своими лэптопами, могут только позавидовать. Vice связался с проезжающим по пути Рига-Вильнюс-Каунас австралийским эксцентриком.

Откуда вообще взялся Company Fuck?

Я долгое время занимался импровизационной музыкой, шумел с друзьями, но потом впервые услышал брейккор. Я подумал: «Ничего себе, это же танцевальный нойз!».
Так что, изначально Company Fuck планировался как брейккор-проект, но, к сожалению, вскоре я убедился, что сильно уступаю грандам жанра в том, что у меня не получается сделать ни одного трека, под который можно было бы действительно танцевать. С другой стороны, мне неплохо удается импровизировать на сцене, так что в итоге от первоначального замысла остался только некий дух брейккора – добавьте сотрясающие стены волны шума, караоке и идиотские костюмы - и вот вам и Company Fuck.

Ты планируешь добавлять новые компоненты к этому раскладу?

Мне нравится эта идея, так что я пока двигаюсь в одном направлении, что-то добавляю, конечно, но без кардинальных перемен. Меня не волнуют запросы публики или позиция критиков. Если бы это было так – я был бы знаменит и богат, а так про меня не скажешь. Если честно, даже если бы я сильно захотел кого-то скопировать или присвоить чужую идею, то у меня ничего бы не вышло, ведь у меня все всегда получается наперекосяк.  Такая вот оригинальность идиота. Что до моих вкусов, я застрял в 2004 году, для меня важны такие имена как DJ Scud и лейбл Ambush Records. И мне неважно, что от меня ждут – я просто играю то, что сам хотел бы слышать, где угодно: на рейве, в галерее, сквоте или театральной мастерской.

Сейчас много возни вокруг Греции и будущего Еврозоны. Ты живешь в Германии - для тебя важно, то, что происходит в Европе? Изменится ли что-нибудь в случае распада Евросоюза?

В любом случае в каждом европейском городе останется по 20 парней, готовых прийти на шумовой концерт, поэтому, честно говоря, меня не сильно это волнует. Именно поэтому я переехал в Германию – здесь больше мест, где что-то происходит, чем в Австралии. Если я найду что-нибудь лучше, то перееду снова. Вот так все просто.

А что у тебя за пунктик на караоке?

Я считаю, что караоке – это прекрасный и абсурдный эквивалент музыкальный индустрии в целом. Представьте себе, известный артист и вся его свита от продюсера до драгдилера вкладывают месяцы и миллионы долларов, чтобы записать хит номер один, а затем его в клочья разносит пьяный в дугу мужик, глупо скачущий с микрофоном перед экраном. Для меня это что-то вроде неумышленного уничтожения культуры, знаете, как глушат радиосигнал помехами? С другой стороны, это отличный способ свести поп-музыку до уровня необразованных, бедных и пьяных людей – особенно тех, кто любит нойз! Здесь достаточно пространства для экспериментов: можно выкривать все эти слащавые строчки вместо того, чтобы их петь, можно фоном запускать глючные версии стандартных роликов с влюбленными парочками на пляже, или нарезать слова как дадаистические стихи, или же исполнять «обратное караоке» - это когда случайные слова отображаются на экране. Знаете, как синестезия – когда люди видят звуки или слышат цвета? Вот это яркий пример.

C чего началось твое увлечение шумом?

Как и у всех, ничего выдающегося. Когда мне было 16, я попал на концерт Sonic Youth, это был большой бестолковый фестиваль из числа тех, на которых зарабатываются огромные деньги, и поэтому вокруг блуждали толпы бухих дебилов. Однако все они коллективно взбесились, когда на сцену вышли Sonic Youth и вместо музыки стали играть чистый шум. Я подумал: «Черт, а я ведь также могу!».

У тебя есть хобби помимо музыки?

Я коллекционирую брутальные комиксы – это мне нравится намного больше, чем собирать винилы или кассеты. Мне кажется, что ощущение детского хаоса и взрывной энергии, раскрываемой в комиксах, намного ближе по своему духу к нойзу. Или, по крайней мере, к тому нойзу, который мне хотелось бы делать. Кстати, несколько лет назад я выпустил книгу под названием «Company Fuck is Dead», в которой три десятка художников зарисовали свои чувства от моей музыки в виде комиксов, получилось здорово. И я выступал в этом году на нескольких фестивалях комиксов в этом году, включая Crack Festival. Есть чем гордиться!

Насколько для тебя важна ирония?

Как Company Fuck, я больше занят тем, чтобы развлечь себя, чем других. Но, как правило, когда мне весело, мне хочется чтобы остальные веселились со мной – это здорово, когда люди понимают твои внутренние шутки, что-то, что предназначено для узкой группы лиц. В этом и цель концертов Company Fuck – чтобы все начали врубаться в мои мерзкие шутки.

А что касается тех, кто слишком серьезно относятся к своему делу? Солидных нойз-артистов с гонорарами и претензиями?

Мне нравятся многие серьезные шумовики. На меня повлияла вся темная музыка – блэкметал, грайнд, авангард, тут нет ничего такого: кто-то гордится мыслью, что он исполняет нойз, потому что нойз в его понимании – это целая философия, но мне кажется, что это просто в первую очередь такой же музыкальный жанр как, скажем, полька. Хотя, может быть, я и не думал об этом раньше, но и у Company Fuck есть своя философия… в каком-то виде. Или антифилософия, по крайней мере. Что-то вроде: «Да идите вы нахуй, я такой!» Что ты планируешь сделать в России?

Встретить женщину моей мечты. И трахнуть ее.

Company Fuck при поддержке лучших сил местного андеграунда двигается по России следующим маршрутом:

19 сентября, Петербург, DaDa
21 сентября, Великий Новгород, Бункер Вадим
22 сентября, Москва, фестиваль «Полюшко-поле»
23 сентября, Москва, Blur Cafe

http://www.companyfuck.com/