Опасности, подстерегающие в Иране тайного журналиста

Эта статья изначально опубликована на ВАЙС Франция.

В начале прошлого года я решил на некоторое время поехать в Иран, чтобы поработать журналистом. Об этой стране я знал немного: лишь общую информацию, полученную в средней школе, а также что-то из фильма «Арго». Меня только что бросила девушка, и я ринулся изучать философию в Университете Нантер. Я жалел себя, поэтому хотел сбежать и попутешествовать по миру.

Я приехал в Иран в начале августа прошлого года. Поехал по туристической визе, так как её довольно просто получить, но я знал о некоторых рисках в том случае, если власти узнают, что я журналист. Я немного почитал на эту тему и знал, что получение неправильной визы может расцениваться как шпионаж, и меня могут посадить в тюрьму. Журналист WashingtonPost Джейсон Резаян, например, в то время сидел в тюрьме по обвинению в шпионаже. Хотя это разные вещи.

Я попытался заручиться несколькими алиби для пребывания в этой стране. Я зарегистрировался в университете, в котором никогда не учился, но всегда носил студенческий билет с собой. Я также начал вести блог о спорте, который ежедневно обновлял. У меня даже были визитки, напечатанные под этот блог, что, на самом деле, было удобно. Я раздавал их людям, которых интервьюировал и потенциальным источникам.

Меня всегда зачаровывали сериалы и фильмы о шпионах, поэтому признаюсь, мне немного нравилась моя хитрость. И это подкармливало мою паранойю: по прибытии в Тегеран я смотрел в окно заднего вида в такси, чтобы быть уверенным, что за мной нет слежки. Я зигзагами ходил по улицам. Мы с фотографом обсуждали статью в ванной. В тот момент я сильно переигрывал.

Поработав на жаре в иранской столице десять дней, мы с моим фотографом отправились на север в Табриз – столицу провинции Восточного Азербайджана, приблизительно в 400 милях езды. Мы хотели расследовать сепаратистское движение с молодым провожатым, который всё для нас организовывал.

Чтобы узнать, следят за нами или нет, мы использовали технику, о которой я узнал из «Бюро легенд», сериала о шпионах, который транслировался на французском канале «Canal +». Она проста: берёте стопку чистых листов, пишите связную фигню на странице, накрываете её другой страницей, а между страницами насыпаете маленькие кусочки резинки. Если по возвращению вы обнаружите, что кусочки резинки исчезли, вы будете знать, что кто-то копался в ваших вещах. Очевидно, за нами не следили.

Но наш провожатый рассказал, что в этих местах было много шпионов и доносчиков, и мы интервьюировали многих людей, исследуя очень щекотливую проблему. На третий день мы решили пойти на футбольный матч, который, по словам моего провожатого, был оплотом сепаратистов. Мы увидели копов и солдат, окруживших вход. Их было много.

Как только мы купили билеты, несколько агентурных копов отвели нас в сторону и попросили показать паспорта. У меня во рту пересохло, ноги стали ватными. На одном из копов была яркая цветная футболка, а во рту кривые зубы, и он спросил нас, зачем мы приехали в Табриз, если на самом деле были туристами. «Вы не похожи на туристов», - сказал он. Хотя в тот день на мне была кепка Нью-Йоркских янки, и я точно был похож на туриста. Но от колючего взгляда парня у меня по спине побежали мурашки. Я начал лепетать о том, какой я заядлый фанат футбола, что я болел за Манчестер. Я вёл себя, как зануда, и, посмотрев ещё раз в мой паспорт, он позволил мне идти. Моего фотографа задержали немного дольше.

Когда я попал на стадион, то потерял из виду своего провожатого. Я походил вокруг, и минут через 15 один из парней, задержавших меня, подошёл ко мне и махнул, чтобы я шёл за ним. Я притворился, что не заметил его. Провожатый говорил мне до этого: «Эти парни не говорят, что арестовывают тебя. Они ведут тебя за угол, где никто вас не увидит, надевают мешок на голову и забирают с собой».

Он рассказал мне, что его арестовывали несколько лет назад за протестный твит, поэтому я ему верил. В тот раз к нему подошло около десяти мужчин, которые сказали следовать за ними. Они втолкнули его в машину, надев мешок на голову, и увезли в крошечную тюрьму на подобии клетки, где продержали около двух недель. Ему раз в день приносили немного поесть, и, очевидно, его пытали. Он вернулся домой, как зобми, с запавшими глазами и похудевшим на 13 фунтов.

В конце концов, я нашёл его с фотографом, их обоих пропустили. Мы решили никого не интервьюировать во время игры, и просто сидели и смотрели матч. Это было довольно ужасно. Когда это закончилось, нас арестовали.

Парень приказал нам пройти за ним под предлогом, будто он хотел проверить наши паспорта во второй раз. Когда мы шли за ним, я быстро глянул на нашего провожатого. Его лицо было красным, поэтому я понял, что это не было стандартной процедурой. К парню вскоре присоединились его агентурные коллеги, которые провели нас в здание на допрос.

Я придумал историю о нашей с фотографом дружбе, но, кажется, она не принесла ничего хорошего. Когда мы зашли в комнату, на нас уставилось около десятка безумных лиц. Вопросы шли один за одном: они хотели знать наш возраст, имена, фамилию, адрес, работу во Франции, религию, цель поездки в Иран и Табриз. Точные названия памятников, которые мы посетили. Я никоим образом не мог спланировать или предвидеть такие вопросы. Их любопытство было большим, чем моё воображение.

Я знал, что должен полностью контролировать язык тела. Нельзя было чесать голову или тереть ухо, когда я отвечал на вопросы, потому что они будут трактовать это по-своему. Всё, что я говорил, аккуратно записывалось на кусок бумаги, поэтому я знал, что если буду противоречить самому себе, моему фотографу или провожатому, всё будет кончено. После меня нашего провожатого опрашивали на фарси. Его глаза были на мокром месте на протяжении всего испытания, поэтому, думаю, с ним они были более честными и прямолинейными.

По своей глупости, в моей сумке всё ещё лежали два или три экземпляра «CharlieHebdo», я думал, что прочитаю их перед тем, как оставить где-то в самолёте. И я распечатал несколько статей о dePasdarans, также известных как Стражи исламской революции – части иранской армии, которую обвиняли в контрабанде алкоголя в страну через секретный аэропорт. В безумном порыве я попросился в туалет. Несколько охранников довели меня до дверей грязных туалетов. Я закатал рукава, вырвал кучу страниц и засунул шары из бумаги как можно глубже в кучу дерьма в унитазе. Конечноже, он не смывался. Я помыл руки и вышел через 20 минут в надежде, что никто ничего не заподозрил. Меня заставили вернуться в комнату для допросов. Спустя несколько часов нам вернули наши паспорта и освободили.

Но они пообещали вернуться, и я им верил. Как только мы отъехали подальше, мы с фотографом спросили нашего провожатого, что они рассказали ему о нас. Он сказал, что мой поход в туалет показался подозрительным, и что солдаты будут проверять унитаз в поиске информации. И он сказал, что никто не поверил, что мы были туристами. «Они обвинили меня в укрывательстве шпионов и угрожали отправить в тюрьму. Им противно, что вы атеисты. Они думают, что вы можете изнасиловать мою маму».

Несколькими неделями ранее я лежал возле бассейна в Каннах. Теперь меня могла выкрасть иранская секретная служба. Наш прагматичный провожатый сказал, что они, скорее всего, придут за нами ночью, и рассказал, какие пытки силы безопасности используют, если ваш рассказ противоречив. Сначала они засовывают голову в унитаз. Потом они бьют вас электрическим током. Потому они просто вас бьют.

Чтобы мы почувствовали себя лучше, он сказал, что прошёл через всё это, когда ему было 15 лет. «Если такое произошло со мной в пятнадцать, для вас не составит труда пройти через это». Я послал своему отцу закодированный емейл с просьбой связаться с министерством иностранных дел, если он не получит от меня вестей до 7:30 следующего утра.

Чтобы выбросить всё из головы и не казаться подозрительным, я играл в футбол с братом моего провожатого. Когда мы приехали на поле, рядом остановилась машина, и человек внутри следил за нами более двух часов. Он уехал, когда уехали мы. Теперь я был абсолютно уверен, что они придут за нами ночью. Я решил стереть все свои записки и сжечь записную книгу. В ту ночь я не спал и всё думал, как я мог совершить такую глупую ошибку – непреднамеренно подвергнуть опасности нашего провожатого и его семью. Шли часы, но ничего не происходило. Я просидел на кровати всю ночь с собранной сумкой, вздрагивая от малейшего шума. Около 3 часов утра все мечети региона позвали на молитву. Немногим позже мы помчались в Тегеран.

Там мы закончили все проекты, над которыми работали, скорее всего, тогда, когда за нами следили и прослушивали. Мы отсоединили батареи своих смартфонов и пытались быть похожими на туристов как можно больше. Провожатый предупредил нас, что до конца нашего пребывания наша свобода будет под угрозой. Но, кроме того, что за нами был хвост, ничего не происходило. Мы смогли покинуть страну так же, как и прибыли сюда: самолётом.

Я вовсе не горжусь своей историей. Но это открыло мне глаза на возможные опасности работы, и я точно больше не такой наивный, как был до поездки. В целом, это меня закалило. Можно многому научиться за просмотром великолепных шпионских сериалов.

«RoryPeckTrust» предоставляет консультации, поддержку и ресурсы журналистам-фрилансерам по всему миру. Более детальная информация здесь.