Сделанные иммигранткой фото американской молодёжи дают нам надежду на будущее

«Америка» в наши дни – понятие непростое. В то время, когда правительство насильно разлучает детей с родителями-иммигрантами, необъективные судьи явно готовы положить конец репродуктивной свободе, а Трамп бодается с Китаем и Европой, одновременно подлизываясь к Путину, не так много молодых людей особенно гордятся тем, что они американцы.

Но, если после того, как Трампа наконец-то прогонят из кресла, страна останется целой и невредимой, исцелять страну придётся не бэби-бумерам. С этой задачей столкнётся американская молодёжь. И хотя седовласые политики как будто из кожи вон лезут, чтобы будущее стало хреновым для миллениалов и их преемников из поколения Z, такого интереса к политике и откровенности в высказываниях у молодёжи, как сейчас, не наблюдалось уже несколько десятилетий.

Живущая в Нью-Йорке художница из Чехии Мари Томанова считает, что это должно внушать оптимизм. Когда она в 2011 году эмигрировала в США, Америка не оправдала её ожиданий. Она была больше и изолировала сильнее, чем Мари рассчитывала. Но когда она устроила свою жизнь и построила художественную карьеру в Северной Каролине, а затем в Нью-Йорке, её начала постоянно вдохновлять и освежать американская молодёжная культура.

В основном творчество Томановой состоит из автопортретов ню на фоне диких, естественных пейзажей. Но за многие годы она также создала огромное количество фотографий молодых людей из своего круга общения. С настоящего времени по 10 августа Томанова демонстрирует 200 из этих портретов на новой выставке, Young American («Молодой американец»), в Чешском центре в Нью-Йорке.

VICE поговорил с художницей о новой серии, силе молодости и враждебности администрации Трампа о таких иммигрантах, как она сама.

VICE: Что интригует вас в молодёжи и молодёжной культуре?

Мари Томанова: Её энергичность и открытость для экспериментов и исследования. Отвага, позволяющая ей полагать, что она может изменить мир. Уязвимость и хрупкость, которые мгновенно сменяются яростной страстью. Думаю, во вселенной для молодёжи есть особое место, а её энергия бесценна.

Стоит только вспомнить о моей молодости… О Господи, она была очень болезненна в одном и просто прекрасна в другом. Я не знаю, смогла бы я пережить её снова. Она может быть очень напряжённым периодом жизни. Это было время, когда я ещё не знала, куда мне себя деть, куда я иду и чем я хочу заниматься. Это было время, когда мне нужно было попробовать миллион разных вещей, чтобы всё понять, и я добралась до этой точки. Думаю, в этом времени есть огромное «нечто», через которое проходят молодые люди.

Как вы выбрали для себя моделей? Как вы постарались обеспечить разнообразие возрастных, гендерных, этнических групп, идентичностей и регионов Америки, из которых они родом?

Большинство фотографий были сделаны в Нью-Йорке за довольно длительный период времени. Население Нью-Йорка само по себе разнообразно и богато – нужно просто оглядеться вокруг. И именно это мне нравится в Нью-Йорке. Я более трёх лет фотографировала людей на вечеринках, открытиях, на улице или на личной территории. Думаю, на мой выбор, кого фотографировать, повлияло и то, где я решала потусоваться. В этом городе очень много молодёжи на вечеринках, художников на открытиях, и все эти мероприятия в какой-то степени определяли, с кем я встречалась и кого фотографировала.

Насколько тесно вы сотрудничали со своими моделями? Они говорили, где и как хотят быть сфотографированы?

Многие из портретов, включённых в «Молодого американца», были сняты с другой целью. Например, когда я снимала для статей и других проектов, всегда находилась парочка фотографий, которые были очень сильны как портреты, но совершенно не вписывались в материал о моде… Эти портреты постепенно накапливались, пока не превратились в совершенно новый проект, «Молодой американец».

Когда я полностью сосредоточилась на съёмке портретов для этого проекта, у меня появилось ещё больше свободы в процессе. Фотография – это всегда нечто особенное для [модели и для меня]. Больше всего мне в съёмках нравится то, что я, как правило, рано или поздно начинаю болтать с теми, кого фотографирую, и их истории всегда вдохновляют.

Почему вы решили сосредоточиться на американской молодёжи, а не на молодых людях во всём мире?

Думаю, ответ на этот вопрос довольно прост. Я сосредоточилась на американской молодёжи, потому что прожила в Америке последние семь лет и пыталась вписаться в здешнее общество. Меня как иммигрантку всегда зачаровывала американская мечта и американская молодёжь, и я совершила прекрасное путешествие, получив возможность пообщаться с таким множеством отличных людей и чему-то у них научиться.

Жизнь в совершенно иной части света без родственников научила меня лучше слушать людей, стоять за себя, а главное – показала мне множество новых точек зрения на жизненные вопросы и жизнь в целом. Эта серия – об «американцах», которых определяют не паспорта и визы, а надежды и мечты. Мне это знакомо.

Что значит для вас «Америка»?

Америка – это для меня особое место. Она полностью изменила мою жизнь. Возможно, это произошло бы и в том случае, если бы я уехала в другую часть света, но я почему-то выбрала США. Однажды я покинула родную страну и подумала, что вернусь через полгода или около того… Но я влюбилась и так и не вернулась. Америка помогла мне найти себя, узнать, что я люблю и чем хочу заниматься. За эти годы мне много раз бывало трудно. Тогда я сильно билась об дно, а родственников, способных помочь, рядом со мной не было. Я очень много раз плакала, ощущая беспомощность и тоску по дому, и думала, не убежать ли назад, домой… Но жизнь не обходится без всего этого, и я всегда стараюсь искать позитив, даже если кажется, будто его нет. Для меня Америка – это место, в котором что-то может случиться, если человек упорно работает и очень силён духом. Америка – мой второй дом.

Каково было переехать в Америку в зрелом возрасте? К чему было труднее всего привыкнуть? Как вы думаете, вы останетесь здесь навсегда ?

Странно было однажды сесть в самолёт и оказаться в другой части света, где меня никто не знает. Свой первый год я провела в Северной Каролине, и огромные шоссе меня всегда завораживали. Расстояния, которыеможнопроезжатькаждыйдень, казалисьмненевероятными. Размер обычной порции кофе казался нереальным! Так как я приехала из маленького городка, всё казалось таким огромным и быстрым. Вся Чехия размером примерно с половину Флориды. Я действительно начала по-новому воспринимать расстояния. [ смеётся]

Но то, что меня никто не знал, было также очень весело и интересно. Я могла стать кем угодно. Приехав в Гринсборо, я могла изобразить совершенно другую личность. И то же самое произошло в следующем году, когда я переехала в Нью-Йорк, а меня там никто не знал. Для меня это было совершенно новым, неизведанным опытом, так как я из маленького городка, в котором все друг друга знают – или, по крайней мере, думают, что знают, – и держат человека в определённой «коробке», от чего очень сложно избавиться. Анонимность Нью-Йоркам не очень понравилась. Первые пару лет я очень много времени проводила за написанием текстов. Это помогло мне осмыслить все перемены и нескончаемые новые впечатления.

На что вы надеетесь для нашего поколения в будущем? Чего вы в нём боитесь?

Я надеюсь, что всюду станет меньше границ. Надеюсь на принятие инклюзивности во всём мире. Надеюсь на перемены к лучшему и множество мощных голосов. Я боюсь консерватизма. Боюсь нечувствительности и нетерпимости. Боюсь, что движение вперёд, за которое выступила молодёжь, потеряет свой запал.

Почему вам захотелось, чтобы эта серия была позитивной, инклюзивной и идеалистичной? Что привлекло вас не к политике и ужасу, а к красоте и позитиву?

Моя мама всегда говорила: «Позитивный настрой – половина дела». Думаю, позитивный подход ко всему увеличивает силу. Я терпеть не могу ощущение беспомощности, а в него очень легко впасть в нынешней политике. Но я сознательно стремлюсь верить в перемены и позитив. Так я могу идти вперёд и действовать дальше.

Почему вы захотели снимать портреты других людей? Это сильно отличается от основной части вашего творчества, состоящей из автопортретов на природе.

В каком-то смысле не так уж и отличается. Мои автопортреты – об идентичности, перемещении, торжестве и попытках обратиться к своей юности, проведённой в лесах под Микуловом. Когда я приехала в США, у меня не было ничего, кроме этих воспоминаний, и я, едва оказавшись в этой стране, отчаянно пыталась найти свою идентичность. До меня дошло, что на самом деле я пытаюсь встроиться в американский ландшафт или найти своё место в американском ландшафте. А «Молодой американец» – это, по сути, тоже самое. На самом деле это их, мои и наши портреты. В их глазах все мы. Мы– люди.

Следите за сообщениями Кары Вейзенштейн на Twitter.

Эта статья впервые появилась на VICE US.