Взгляд изнутри на суперстранные государственные рестораны Северной Кореи
Я оказалась в северокорейском ресторане, в котором женщина в облегающем расшитом блёстками платье травянисто-зелёного цвета громко спела самую проникновенную версию «My Heart Will Go On».
«Не снимайте! Не снимайте!» – слышу я, когда ко мне по растрескавшемуся асфальту бежит женщина в жёлтом атласном платье и туфлях на невысоких каблуках. Она хорошенькая; её неестественно светлая кожа кажется ещё бледнее под корочкой пудры толщиной в четверть дюйма, а тёмные волосы собраны в высокий конский хвост. А ещё она рассержена, и для этого нет никаких языковых барьеров. «Не снимайте», – добавляет она на всякий случай. Я вижу, что за нами наблюдают из скудно освещённого помещения за стеклом ещё две пары глаз. Мне не следует удивляться. Северная Корея не особенно славится любовью к прессе.
Реклама
Когда Народно-Демократическая Республика приняла решение запустить всемирную пиар-кампанию, невозможно было догадаться, что она себе во вред проведёт её максимально скрытно. В настоящее время по миру рассеяно более 100 ресторанов в северокорейской тематикой, якобы в целях создания государственного дохода и донесения до нас некоторых сведений о славной культуре страны. Немало людей также подозревали, что они также служат сложными схемами отмывания денег.Официанткам, которых выбирают за красоту и безупречный патриотизм, по слухам, не разрешается покидать помещения без наблюдения. Сообщалось о том, что, когда дела идут туго, перво-наперво исчезают их зарплаты. В этом году 13 женщин из китайского филиала вырвались на свободу и сбежали в Южную Корею. Мало кто ещё отваживался пойти на такой риск.Когда я узнала, что в Бангкоке есть несколько филиалов основной сети Pyongyang, меня одолело любопытство. Вебсайта у них нет, а сотрудники практически не знают иностранных языков (на мой телефонный звонок отвечают лишь приглушённым смехом), и поэтому кажется, будто они не особенно стараются привлечь клиентов. Побродив по узеньким переулочкам Эккамая в бесплодных расспросах о том, как туда пройти, я наткнулась на жалкого вида пластмассовую вывеску, рекламирующую специальные предложения на ланч в ресторане Pyongyang Okryu Restaurant. В наивности своей я предполагала, что никто не заметит, если я быстро сделаю пару снимков снаружи, несмотря на чёткое изображение перечёркнутой камеры, повешенное на дверь.
Реклама
Спустя несколько минут я ловлю себя на том, что клянусь Жёлтому Платью, что больше никогда не буду делать фото и что я просто хочу съесть ланч. Скептически оглядев меня, она спрашивает: «Северокорейская еда вкусная?»«Да, очень вкусная, – говорю я. – Простите, пожалуйста».
Не до конца удовлетворённая, она усаживает меня в дальнем конце залитого флуоресцентным светом зала, украшенного мишурой и китчевыми картинами, а затем становится в углу и начинает глядеть прямо на меня. Всякий раз, когда ей нужно отойти, подлетает одна из двух её коллег (одетых в похожие платья синего и красного цветов) и занимает её место. В течение следующих двух часов остальные два клиента уходят, а тротуар снаружи заливает характерный для Таиланда проливной дождь. Я ем блюдо «лапша с говядиной», не содержащее лапши, и блюдо «смесь из овощей», в котором она есть, между тем как на фоне ревёт патриотическая музыка. Всё это время за мной наблюдает спутница в форме основных цветов.Когда потоп сходит на нет, я хватаю чек (более 600 тайских бат (20 долларов) – немалая сумма для Бангкока) и несусь в сторону двери.«Северокорейская еда вкусная», – говорит Жёлтое Платье на прощание. Синее Платье и Красное Платье кивают в унисон. Да-да, это так.
Не желая возвращаться, но, до сих пор не достигнув успеха, я бросаю свою громоздкую зеркалку и пытаю счастья в ресторане Pyongyang Haemaji Restaurant рядом с улицей Сухумвит, на сей раз захватив с собой подругу и камеру на смартфоне. На вывеске красуются нарисованные в пастельных тонах мультяшки в традиционной одежде и рекламные снимки процветающей туристической индустрии Северной Кореи. Окон не видно.
Реклама
Внутри ресторан пуст. Вместо берущей за душу национальной музыки – тяжёлая, неловкая тишина. Наша глазастая официантка с фарфоровым личиком плохо говорит по-английски и ещё хуже – по-тайски, но нам удаётся выяснить, что ей 20 лет, что она родом из Пхеньяна и что северокорейская еда вкусная.
Собственно, конкретно в этом филиале она действительно весьма вкусная. И хотя нам не удаётся попробовать «Настоящий блинчик по-осакски» или «Рапс стир-фрай», рисовые хлебцы с морепродуктами и шелковистый тушёный бок-чой оказались вкусны, хотя и практически неотличимы от своих южных эквивалентов. Самым вкусным блюдом оказалось «нэнмён по-пхеньянски», фирменное северное блюдо из холодной, скользкой гречневой лапши в приправленном чили бульоне с яйцами вкрутую, свининой и приправами, которые наша официантка методично собирает, непрерывно при этом хихикая, целых пять минут.На заднем фоне вальяжно бродят по залу её сотрудницы. Одна печально глядит на стену и начинает громко петь сама для себя.«Вы поёте?» – спрашиваю я нашу официантку. Улыбка и кивок. Эти рестораны славятся своими вечерними музыкальными представлениями гораздо больше, чем едой.«Сегодня. Придёте?» – спросила она. Как мы могли отказаться?
Вот так я в тот вечер и оказываюсь в северокорейском ресторане третий раз за 36 часов и смотрю, как женщина в облегающем расшитом блёстками платье травянисто-зелёного цвета громко распевает самую проникновенную версию «My Heart Will Go On», которую мне когда-либо доводилось слышать. Некоторые слова исковерканы или отсутствуют, но Селин Дион никогда не пела их с такой искренностью. Другие сотрудники покачиваются в сторонке на головокружительно высоких платформах и шпильках украшенных стразами, между тем как парочка южнокорейских бизнесменов (кроме них, других посетителей нет) опрокидывают пиво Singha. Вокруг нашего столика порхает, неся караул, официантка со стальными глазами.Разумеется, зал ослепительно ярок и практически пуст, но настроение исполнителям, кажется, не портит ничто. Они прохаживаются между столиками и обрабатывают невидимую аудиторию с широкими неподвижными улыбками. Высокие каблуки стучат по линолеуму почти в унисон. Занавески вокруг сцены шуршат, а женщины, на одной из которых кружевное свадебное платье, вбегают и выбегают перед своим выходом. Когда мы выходим, за нами во влажную чёрную бангкокскую ночь следует пронзительный хор «пока!».PyongyangOkryuRestaurantУлица Сухумвит,72, Сой 63; +66-2-020-0220; работает с 11:00 до 23:00 без выходных, представления в 19:30.PyongyangHaemajiRestaurantУлица Сухумвит, 83, Сой 26; +66-2-262-1033; работает с 11:00 до 23:00 без выходных, представления в 20:00.