Бывшие духовные лица объясняют, как они осознали, что Бога нет

Американцы теряют свою религию. Согласно исследованию, проведённому Исследовательским центром Пью в 2015 году, доля населения Америки, идентифицирующего себя как христиане, с 2007 по 2014 год снизилась на 7,8 процента. И хотя количество людей, идентифицирующихся с нехристианскими вероисповеданиями, за этот же период выросло на 1,2 процента, доля американцев, не идентифицирующихся с какой-либо религией, выросла на 6,7 процента.

Но как насчёт случаев, когда ваша вера является для вас источником пропитания? Что делать спустя годы обучения и семинарии, построив целую жизнь вокруг своей веры, когда приходит осознание того, что связь между вами и вашей высшей силой исчезла?

«The Clergy Project» – это онлайн-группа поддержки, существующая для бывших религиозных профессионалов, обнаруживших, что их духовному «я» больше подходит атеизм. Целью этой группы, образованной в 2011 году, является помощь бывшим духовным лицам в том, чтобы справиться с неизбежными этическими и философскими вопросами, которые появляются при уходе из веры, а также помощь им в адаптации к жизни вдали от духовного мира.

Мы пообщались с несколькими бывшими духовными лицами, участвующими в «Clergy Project», о том, как и почему они покинули свою веру.

Раввин несёт ответственность за вопросы, и от него требуется на них отвечать. Эти вопросы бывают самыми разными, от более глубоких, вроде «Рабби, что происходит с нами после смерти?», до весьма приземлённого: «Рабби, этот йогурт кошерный?» Становясь старше, я начал ощущать себя гораздо менее уверенным в своей способности знать ответы на все эти вопросы. Мне казалось очень обременительным иметь все ответы. Люди после похорон спрашивают: «Этот человек меня ещё слышит?» А я просто понятия не имею. Я не мог бы сказать: «Не знаю». То, что я давал людям ответы, которые, как я знал, будут для них болезненными, сильно тяготило мне совесть. Думаю, очень многие люди считают ортодоксальный иудаизм источником радости. Я обеими руками за это, если уж им этого хочется. Но порой это явно было не так. Некоторые люди попросту были созданы для страданий.

Отсутствие веры, как мне показалось, здорово меня освободило. Трудно жить, знаю, что на небе есть Бог, который тебя накажет, если не выполнить определённый ритуал определённым образом в определённое время. Так гораздо легче. Я совершенно по этому не тоскую.

Лет в 20 с лишним у меня случился личный кризис, как бы после разрыва. Я выпустился из университета, но какого-то реального направления у меня, по сути, не было. Я просто чувствовал себя так, как будто плыву по течению, и мне это не нравилось. Тогда я начал возвращаться в церковь, и довольно скоро после этого я решил сделать то, что меня просили сделать всю мою жизнь, то есть пойти по стопам отца. Поэтому я отправился в семинарию. Затем я впал в кризис веры. Я ещё не дошёл до точки, в которой мог бы сказать, что являюсь атеистом, но это было ближе к простому сомнению в конкретике христианства, например, в божественности Христа и воскрешении. Впрочем, я вообще никогда не отличался крепкой верой в это. Я начал рассматривать христианство как миф, и не в благосклонном смысле. С тех пор, я сильно мучился с этим вопросом: «Что я здесь делаю?» Я начал регулярно спрашивать себя, как можно выбраться.

Поэтому я около года провёл в проповедях по Ветхому Завету и работе над принятием мифологического взгляда на христианство. Когда я решил уйти, мой приход почувствовал облегчение. Прихожане видели, что я переживаю, и это было неприятно. Некоторые из них были рады увидеть, что я ухожу; другие беспокоились за моё благополучие. Но все, на мой взгляд, посчитали, что мой уход – к лучшему.

Я не знал, чем заняться в воскресенье, кроме похода в церковь, поэтому я не ушёл из церкви на самом деле… Затем я осознал, что ищу чего-то, чего не нашёл несколько раз. Я знаю, что очень многие люди считают, что вокруг недостаточно сплочённости. Главное в религии – это сплочённость. Главное в ней – ощущение полученной значимости. Я очень много времени провёл в раздумьях над тем, как принести в секулярную культуру определённые ресурсы, которые считаю ценными. К примеру, немного тепла. Какую-то основу, вокруг которой может объединиться сообщество.

Я всегда считал, что в жизни есть нечто более глубинное, чем то, что видно глазам. Я очень увлёкся восточными религиозными практиками, когда обучался в университете. Я был на вечеринке, и один приятель порекомендовал мне «Автобиографию йога» [автобиографию основателя «Self-Realization Fellowship» Парамахансы Йогананды]. Я почерпнул из неё надежду, и, откровенно говоря, очень многое из этого было самообманом. Я хотел, чтобы было не только то, что можно увидеть глазами. После моего прихода там оказалось душно. Официально не разрешалось читать другие книги или смотреть другие фильмы. Фильмы мы могли смотреть раз в месяц, и их при показе подвергали цензуре. С книгами то же самое. Главным в самоосознании должно быть именно это – осознание самого себя. Это чувство обескураживает. Именно это и заставило меня уйти. На самом деле это не был вопрос «Бога», это было скорее так: «Почему система не работает?» Я не ощущал того, что, как мне казалось, должен был ощущать, и винил в этом себя. Я говорил себе, что неправильно это практикую. Но затем я осознал: нет, я просто корю себя. Это не я, это система.

Я с рождения принадлежал к Нидерландской реформистской церкви ЮАР, но в 16 лет получил «сверхъестественный опыт» или так я, по крайней мере, толковал это в то время. Я был убеждён, что Бог явился мне, потому что я был избран для достижения особой цели. Почти 21 год я проводил большую часть свободного времени за изучением Библии и апологетикой. Медленно, но верно я начал смотреть на Библию более критично. Я быстро обнаружил, что библейский Бог одобряет многие вещи, которые я попросту не мог одобрять, то есть, к примеру, принудительные аборты, рабство, женоненавистничество и опосредованный обман. Я быстро осознал, что я, да и, пожалуй, все остальные, занимаемся только тем, что мысленно подтверждаем то, что, на наш взгляд, одобряет Бог. «Тонкий спокойный голос» у нас в головах на самом деле принадлежал нам самим, а не Богу. Утрата веры была одним из худших переживаний моей жизни. Весь мой мир рухнул. Я потерял многих друзей. Потерял жену. Потерял репутацию. За несколько лет до этого я уже ушёл из постоянного священства ради независимого христианского священства. Мои последователи в Интернете и реале были безутешны. Я получил множество требований разъяснений, писем ненависти и критики.

Я, конечно же, не ненавижу церковь. Я люблю людей. Даже тех, кто со мной не согласен. Даже тех, кому я не нравлюсь. Церкви кормят, одевают, утешают и обучают большое количество людей, несмотря на их убеждения. Просто сбросить это со счетов было бы по меньшей мере нечестно и недальновидно.

Однако я считаю, что там очень много времени, сил и денег тратят на ерунду.

Я участвовал в том, что было известно как «непрестанная молитва» – это идея постоянного пребывания в разговоре с Богом, который всё время идёт у человека в глубине души. В этот период своей жизни я в итоге начал просить и умолять Бога уничтожить мои сомнения, восстановить мою веру. Библия очень много обещает, что Бог восстановит вашу веру – нужно просто смиренно искать Бога. Я говорил: «Хорошо, я ищу тебя. Так построй её. Я её искал. Прошу, помоги мне. Ещё раз, прошу, прошу, помоги мне. Ты обещал её восстановить. Так восстанови же её». Я постоянно искал и постоянно исповедовался, постоянно кричал.

Будучи обычным человеком, который ходит в церковь, можно столкнуться с этими вопросами и сказать: «Конечно, я всего лишь обычный человек, это не моя профессия, и я этого не изучал, так что это, конечно, для меня бессмысленно». Однако можно также подумать: «Но это имеет смысл для того парня, который там проповедует». Однако мы все там, и мы думаем: «Ну, для нас это тоже бессмысленно». Это примерно как тогда, когда Дороти заглядывает за занавес и видит, что этот великий и огромный пылающий Оз – на самом деле всего лишь парень, жмущий на рычаги. Так дело обстоит и для нас. Мы заглянули за занавес, а там всего лишь несколько рычагов.