Ужин в кромешной тьме может спасти ваши отношения

На земле булькает половинка тягучего, скользкого, смахивающего на водоросли непонятно чего. Четверть этой бурды попадает ко мне в рот. Остаток оказывается у меня на блузке.

Мой парень Рафаэль пытается накормить меня на ужине, который проводится в кромешной тьме. Если бы здесь был свет, выливание на меня еды было бы совсем не романтичным. Однако в зале, который находится в подвале магазина в Сан-Франциско, где в остальное время продаётся одежда из альпаки, темным-темно. Меня никто не видит, а я не вижу пять других пар возле себя, которые скармливают друг другу то же самое таинственное блюдо.

Рош Рошло, создатель «MomentaryBlindCafe: углубляющий отношения ужин в темноте », даёт нам указания ночь напролёт; тон его распоряжений при этом колеблется между вдохновенным и саркастическим. «Не волнуйтесь. Я дам вам знать, когда снова надеть одежду», бесстрастно сообщает Рошло, а затем говорит: «Знаете, когда влюбляешься, в каком-то смысле попадаешь впросак, но принимаешь это». Думаю, под «попаданием впросак» он имеет в виду все проблемы и противоречия, без которых не обойтись в отношениях. Позднее он рассказывает, что новое жирное пятно в форме горошины на моей блузе – это на самом деле смесь из ананасового айоли, красной капусты и рисовой бумаги.

Чтобы попасть на ужин, мы медленно продвигаемся по лестнице группами по четыре человека, положив руки друг другу на плечи. Затем Рошло усаживает нас в место, которое называет «гнёздышком влюблённых». Там уже стоят керамический кувшин с вином, две подушки и полная корзина секретных закусок. Помещение обустроено так, чтобы производить впечатление практичного, удобного дома с набитым холодильником, объясняет доктор философии Мишель Вонг, которая проводит сеансы терапии для пар и является сорежиссёром ужина.

Сложно сказать, насколько далеко от нас или близко к нам находится следующая пара. Без света мои чувства расстояния и пространства нарушаются, а вот аппетит и обоняние обостряются. У меня почти что текут слюнки, когда я исследую первое блюдо – оладью с запахом темпуры. Жареное блюдо покрыто маслом, и я понимаю, что это с равным успехом может быть как овечий мозг, так и фалафел.

«Кушайте свои шишечки!», говорит Рошло, который позднее объявляет, что шишечка – это жареный во фритюре шарик из макарон с сыром, покрытый корочкой из трюфелей, выдержанного пармезана и приправленных травами панко, творение местного шеф-повара Джейми Харрингтона. Вместо того, чтобы съесть своё кушанье, много раз откусывая по чуть-чуть, я пожираю вкусный кусочек жареного сыра в три укуса, бесцеремонно пользуясь тем, что на меня никто не смотрит.

Цель романтического ужина для пары в темноте – заставить партнёров отказаться от набивших оскомину привычек, найти новые способы связи друг с другом и оказания доверия друг другу, заявляет Рошло: «Потеряв зрение, мы понимаем, что придётся использовать другие чувства. Это лишает нас возможности проверять, не обращать внимания, как обычно, а также всех прочих предубеждений. Мы очень много действуем на автопилоте. Очутившись в темноте, мы внезапно перестаём понимать, как нужно общаться, поскольку лишаемся возможности визуальной коммуникации посредством языка тела. Нужно больше слушать».

Мы с парнем с трудом приноравливаемся к новому городу и ищем способ уравновесить самостоятельные жизни. После почти полутора лет вместе нас на ужине в основном связывает уязвимость людей, очутившихся в одной комнате с 15 незнакомцами. В каком-то смысле ужин для пары в темноте подобен совместному свиданию ещё с пятью парами.

Лишившись возможности видеть, я выхожу из режима автопилота и сосредотачиваюсь на голосе Рафаэля, вслушиваюсь во все ритмы и окончания в его речи. Но без особого уединения мы не можем касаться никаких серьёзных тем, связанных с отношениями, и в основном проводим вечер за шутками и прибаутками, попытками отгадать, что за еда на тарелках, и планированием следующих выходных.

Это самый длительный в моей жизни срок, который я провела, бодрствуя, в совершенно тёмном помещении, а Рошло уверенно запрещает любые помехи, не дающие нам установить контакт с партнёрами. Кошельки, сотовые телефоны и часы остаются на входе. Гостей ограничивают тремя коктейлями во избежание любого пьяного разврата. (Неплохая идея, если учесть, насколько сложнее следить за своей выпивкой, когда не на чем сосредоточиться.) Участников заставляют сидеть без света целых два часа – если не начинается приступ страха, а такое, по словам Рошло, уже случалось: «Если начинают трястись поджилки, сделайте глубокий вдох и возьмитесь за руки. Привидений здесь нет».

Когда мы не едим, доктор Вонг задаёт вопросы, связанные с едой, психологией и отношениями: «Как вы представляете себе еду? Попытайтесь определить, что это такое, как будто вы ребёнок!» Рафаэль угадывает первым: «Это аккра, верно?» (Аккра, африканская закуска для возбуждения аппетита, – это жареный шарик из морепродуктов или говядины.) Я думаю, что таинственное блюдо, скорее всего, является фалафелем.

Вечер проходит, а доктор Вонг тем временем подводит нас к более серьёзному разговору: «Какие вопросы об отношениях вы хотели бы задать другим парам?» Сначала в комнате тихо. Влюблённые в большинстве пар – бездетные работающие профессионалы в возрасте между 35 и 40 годами. Но есть и немолодая (почти под семьдесят лет) пара, и разговор моментально переключается на неё и её ответы. «Что изменилось за 40 лет, которые вы провели вместе?», спрашивает пара помоложе пожилую пару. «Мы изменились на личностном уровне. На разных этапах своей жизни мы оказываемся в новых для себя ситуациях, но кое-что остаётся неизменным», отвечает муж. «Отрадно знать, что в прошлом прошёл через разные трудности. Если держать разум открытым, всё равно то и дело получаешь сюрпризы. Это напоминает мне о том, что мы непременно продолжим развиваться».

Ужин для пары в темноте вырос из BlindCafe («Слепого кафе»), в котором клиентам в темноте подают еду слепые официанты. Рошло наткнулся на слепое кафе в Исландии и решил привезти эту идею в США. С открытия этого некоммерческого заведения в 2010 году он обслужил 11,000 клиентов по всей стране. Его изначальной целью было распространение знаний о сообществе слепых и привлечение внимания к социальным проблемам, связанным со слепотой и инвалидностью, однако недавно он расширил программу в новом направлении. Сегодняшний ужин – это пробная программа, вдохновлённая женщиной, которая заявила, что время, проведённое в темноте с мужем в BlindCafe, спасло её брак. «Она почувствовала себя уязвимой, открылась и потянулась к партнёру энергетически, поскольку ужин в темноте может здорово напугать», вспоминает Рошло.

Цель Рошло и доктора Вонг на этот вечер – содействие эмоциональному росту. В будущем он также надеется использовать темноту для проведения дискуссий на сексуальные, гендерные и расовые темы, а также для проведения секс-терапии и концертов. Однако от ужина для пары буквально пахнет привилегиями. Сообщество слепых – невероятно бесправная группа, которая постоянно борется с отсутствием инфраструктуры и общественной поддержки. К примеру, в Сан-Франциско брайлевские карты в общественных местах – необходимый инструмент для свободного и самостоятельного перемещения, но их практически не существует. Хотя в BlindCafe обычно работают представители сообщества слепых, сегодня незрячих, готовых поделиться собственным опытом, нет. Посетители этого мероприятия платят за возможность приобщиться к их проблемам на коротенькие 120 минут, поедая изысканные закуски и попивая алкогольные напитки, за целых 150 долларов.

Рошло предупреждает нас, что страшнее всего в первые 15 минут. Одна из основных моих забот – невозможность делать нормальные записи в темноте, и я боюсь, как бы меня не подвёл диктофон. (До этого Рошло настаивал на том, чтобы я завернула его в толстый слой ткани, а затем положила в карман пальто, чтобы скрыть маленький красный огонёк.) Не проведи я три предварительных интервью перед мероприятием, я бы, возможно, изменила своё решение о том, чтобы дать затащить себя в тёмное помещение с незнакомцами, обещающими дорогое вино и сыр.

Перспектива публичного обсуждения проблем моих отношений пугает сильнее отчёта, но на ужине до этого не доходит. Однако здесь появляется лучшая пышка с песто из помидоров, грецких орехов и базилика в моей жизни.

Доктор Вонг просит меня не называть мероприятие «терапией для пар» из-за связанных с термином дурных стереотипов. «Это экспериментальные упражнения терапевтического характера», говорит доктор Вонг. «Хотите хорошей еды и хорошего вина? Хотите классно поужинать в темноте? Это более доступно. Это совершенно не подходит парам, переживающим кризис или находящимся на грани разрушения. Это для пар, у которых не очень серьёзные проблемы или проблем нет. Которым просто хочется укрепить и углубить отношения». До начала вечера парам также сообщается об этом в отказе от претензий, где жирным подчёркнутым шрифтом значится: «Данное мероприятие не является сеансом психотерапии». Для пары, которой действительно нужна настоящая терапия, инжир в тёмном шоколаде и признание связанных с отношениями трудностей в компании других пар – это только начало. После мероприятия доктор Вонг вручила паре, желающей дальнейших индивидуальных консультаций, свою визитную карточку.

После того, как мы просидели в темноте без малого два часа, Рошло зажигает две свечи. Краем глаза я замечаю второй капустно-яичный рулетик, который не съел Рафаэль. Он похож на оранжевое пирожное «Twinkie». До этого вечера мои попытки действовать в темноте ограничивались самое большее несколькими минутами во время ряда отключений электричества – тех редких моментов паники до того, как я отыскивала свечу или (в наше время) смартфон. Теперь, когда в помещении совсем немного света, меня отвлекают выражения лиц окружающих и убранство зала – банальное, но почему-то кажущееся наполненным личной значимостью. «Каково это – снова оказаться на свету?», интересуется Рошло.

«Хочу снова есть и разговаривать в темноте», отвечаю я. Ещё несколько минуточек.