День выборов

Этот текст пришёл к нам в редакцию ещё в декабре, когда блоги захлестнула волна репортажей и свидетельств о фальсификациях на выборах в ГосДуму. Впрочем, поток этих статей, проклинающих слабохарактерных завучей средних школ, быстро сошёл на нет, а гражданское общество задалось вопросом, почему символичным цветом протестного движения выбрали самый непрактичный в условиях российской зимы. Между тем, пока мы отмораживали жопы на митингах и изощрялись в плакатном дизайне, новые выборы неминуемо приблизились – и, пожалуй, это письмо человека, работавшего членом комиссии на избирательном участке, снова обрело актуальность. Тем более, что его история – одна из немногих, закончившаяся пусть мучительным, но хэппи-эндом.

В конце октября разговоры о грядущих фальсификациях стали звучать так громко, что я решил стать наблюдателем на выборах. Решение было несложным: по роду деятельности я практикующий юрист, и следить за соблюдением закона мне и так приходится ежедневно, так почему бы не позаниматься этим и в воскресенье, 4 декабря с 7.00 до глубокой ночи? В конце концов, один потерянный выходной день – не такая уж большая жертва ради того, чтобы потом не упрекать себя за бездействие, читая "антирежимные" шутки на стене в Facebook.

Пойти в наблюдатели я решил от КПРФ – там, впрочем, узнав про мою профессию, сразу же предложили стать не наблюдателем, а "членом участковой избирательной комиссии (УИК) с правом решающего голоса". Это несколько более ответственная позиция, и она связана с иными временными затратами: за пару недель до выборов мне следовало появиться на организационном заседанием комиссии, а потом перед днём голосования участвовать в подготовке документации и помещения, ну и непосредственно провести голосование и подсчёт голосов с подписанием итогового протокола. Зато и прав у члена УИК больше – он может знакомиться со всей документацией, всё проверять-считать-пересчитывать, участвовать в принятии решений и т.д. И ещё за эту работу из бюджета платят деньги (как и ожидалось, деньги небольшие, но этот аспект интересовал меня в последнюю очередь). Параллельно я стал агитировать друзей и знакомых идти наблюдателями – мне удалось воззвать к гражданской сознательности шестерых, один из которых - мой бывший коллега Илья Горячев - стал наблюдателем от КПРФ на том же участке, куда приписали работать меня - УИК № 1538 Рязанского района г. Москвы.

На первое заседание УИК меня не пригласили. Как потом выяснилось, это произошло на всех московских участках. Заседания были проведены по-тихому, среди "своих", чтобы члены УИК от других партий не выдвинули свои кандидатуры при выборе заместителя председателя УИК и секретаря УИК. Дежурство по выдаче открепительных удостоверений тоже было распределено среди "своих". Однако за неделю до выборов со мной связалась Рожкова Татьяна Сергеевна, директор школы № 889 и по совместительству - председатель УИК № 1538, и пригласила зайти познакомиться. Беглый гугл-поиск подсказал, что доставшаяся мне школа пользуется дурной славой среди учеников и их родителей, а Татьяна Сергеевна получила грамоту за организацию выборов в 2007-2008 годах.

Татьяна Сергеевна, дама предпенсионного возраста, приняла меня в прокуренном кабинете с портретами участников "тандема". После небольшой беседы она перешла на полушёпот и, поинтересовавшись, не записываю ли я её на диктофон, доверительно сказала, что на неё оказывают давление представители районной администрации, но она заинтересована в проведении выборов по закону. Позднее, пообщавшись с нашим координатором от КПРФ, я выяснил, что о честности выборов единогласно говорят все председатели комиссий, однако в день голосования ведут себя совершенно по-другому.

За день до голосования директор школы показала, насколько она заинтересована в моей помощи в противодействии давлению со стороны администрации – она решила спровадить меня с участка и направила по домам с переносной урной. Отказываться я не имел права, поэтому вся надежда в моё отсутствие была на наблюдателя Илью – как оказалось, к появлению на участке ещё одного представителя от КПРФ, она была не готова.

День выборов начался строго по плану: до начала голосования мы погасили невыданные открепительные удостоверения, открыли участок в 8.00, опечатали урны и начали ждать первых избирателей. С самого утра приходили в основном пенсионеры, часов до 11 их поток шёл по нарастающей, потом стало появляться всё больше молодёжи.

В 10.00 две группы членов УИК по два человека (в одной из них был я) пошли с переносными урнами по избирателям, которые по разным причинам не могут прийти на избирательный участок (мы называли их "надомниками"). Сходили быстро, провокациями и фальсификациями не пахло. Пока я ходил по "надомникам", за участком наблюдал Илья, и он со всей ответственностью подошёл к этому: никуда не выходил с участка, несмотря на предложения пообедать, перекусил принесёнными бутербродами и кофе, на один день бросил курить.

На участке тоже было всё спокойно: ни "карусельщиков", ни автобусов с голосующими по открепительным. За пару часов до закрытия участков к нам присоединился ещё один наблюдатель - от "Яблока", и я решил немного отвлечься и почитать твиттер, чтобы узнать, как проголосовали Дальний Восток и Сибирь. "Единая Россия" нигде не набирала больше 40%, а на большинстве участков, результаты были даже хуже: 22% - 24% - 27% - 30%! Кое-где КПРФ набирала до 35-40%! Я зачитывал результаты членам УИК, все были в лёгком недоумении и скептически говорили, что к утру посчитают "как нужно". В это же время заметно активизировался член УИК от "Единой России" Литовченко Олег Анатольевич, в обычные дни работающий начальником отдела в Инженерной службе района Рязанский: ему стали активно звонить, он уединялся с председателем комиссии в кабинете, показывал ей какие-то бумажки, о чём-то упрашивал. Мне удалось расслышать, как Татьяна Сергеевна говорит ему, что она будет "считать голоса по закону".

Наконец, в 8 вечера участок закрылся – и началось самое интересное. Я достал видеокамеру и передал её Илье – согласно правилам, вести видеозапись может только наблюдатель, но не член УИК.

Мы погасили неиспользованные бюллетени, и прошили 4 книги со списком избирателей - я предложил дополнительно скрепить сшивку самоклеющимся стикером и попросил председателя и секретаря расписаться на нём. Потом Татьяна Сергеевна предоставила всем желающим возможность ознакомиться со списком избирателей и пересчитать полученные цифры – я оказался единственным желающим. Мы зафиксировали на видео все цифры (количество выданных бюллетеней, открепительных, количество проголосовавших на дому и т.д.) по каждой книге и по всему списку в целом, а также расположение подписей и печати на сшивке. После этого любые фальсификации со списком (например, добавление новых проголосовавших, расшивка списка, вставка новых листов) стали практически невозможны и могли быть легко обнаружены - а это уже пахнет уголовным делом с готовой доказательственной базой.

Потом комиссия приступила к непосредственному подсчёту голосов.

Для подсчёта бюллетеней из урн мы сдвинули несколько столов в центре холла и высыпали из них бюллетени. Тут же разгорелся спор – как сортировать бюллетени: "по старинке", когда все члены комиссии обступают стол и начинают раскладывать бюллетени по пачкам, или по закону, когда только один член комиссии достаёт бюллетени из общей кучи, оглашает результат голосования и укладывает их в соответствующие пачки. Все, кроме меня, были за быстрый вариант подсчёта, но на моей стороне были закон и включенные камеры, поэтому начали считать по правилам.

Сразу же стало видно, что пачка бюллетеней за "Единую Россию" растёт несколько быстрее остальных, но в ней явно не было половины всех бюллетеней, как пророчили нам из телевизора. Затем мы начали считать количество бюллетеней за каждую партию, и тут снова пришлось добиваться соблюдения процедуры: количество бюллетеней можно считать "по старинке" – сразу несколько пачек, отгибая уголки - или по закону, перебирая каждую пачку по отдельности и перекладывая по одному бюллетеню. Настойчивость была не напрасной: несколько бюллетеней по ошибке оказались не в "своих" пачках. Посчитали все голоса и получили такие проценты: "Единая Россия" – 33,81%, КПРФ – 21,21%, "Справедливая Россия" – 16,59%, "Яблоко" – 13,4%, ЛДПР – 9,94%, "Патриоты России" – 1,86%, "Правое Дело" – 0,62%. Все результаты были оглашены и записаны на видео. Член комиссии от "Единой России" Олег пробормотал: "Это катастрофа…" - и начал куда-то звонить.

Мы проверили все полученные цифры в специальной программе, всё сошлось, цифры "бились". Фактически на этом наша работа была почти закончена, было уже заполночь, мы распечатали протокол, приготовились его подписывать -  и обнаружили, что Татьяна Сергеевна и Олег куда-то пропали. Тем временем в твиттере уже начинали появляться первые результаты с московских участков - где-то похожие на наши, где-то ещё более разгромные для "Единой России", на каких-то участках протоколы не принимали вышестоящие избирательные комиссии (ТИК), где-то тоже пропали председатели…

Через пару часов, когда все члены УИК уже были на грани истерики, Олег и Татьяна Сергеевна вернулись к нам - председатель комиссии старалась говорить спокойно, но по лицу её было заметно, что она недавно плакала. "В ТИКе проверили наши результаты, но у них цифры "не бьются", мы что-то неправильно посчитали", - сказала она, "Упаковываем бюллетени, и едем сдавать их в ТИК. Там будут пересчитывать".

Последняя фраза выдавала мошенническую схему с головой. Дело в том, что такой процедуры, как пересчёт бюллетеней в ТИКе не существует - в ТИКи отвозятся уже заполненные протоколы вместе с упакованными и опечатанными бюллетенями и списком избирателей. В ТИКе цифры из протокола вводятся в Государственную автоматизированную систему "Выборы" и сразу же появляются на сайте ЦИК. Именно поэтому все фальсификации происходят не выше уровня ТИКов, а последние изо всех сил добиваются от УИКов "правильных" цифр.

Илья снова включает камеру и снимает процедуру упаковки бюллетеней. Становится ясно, какая судьба ожидает эти мешки – в ТИКе их вскроют, перепотрошат, доложат нужное количество бюллетеней, председатель заново распишется, и в протоколе укажут "нужные" цифры. Борясь со всеобщим сопротивлением, добиваюсь, чтобы на мешках, как того требует закон, было указано наименование партии и количество бюллетеней, находящихся внутри. Показываю Татьяне Сергеевна статью в законе, согласно которой расписаться на опечатанных мешках может каждый член УИК, и она уступает. Под истеричные вопли людей, которые вынуждены сидеть до глубокой ночи в здании школы, я достаю стикеры и начинаю опечатывать мешки по-своему: приклеиваю их по несколько штук на стыки каждого мешка и расписываюсь на них так, чтобы подпись захватывал и стикер, и сам мешок. Теперь вскрыть мешки без повреждения моей подписи не получится, но мне и этого мало. Поверх стикеров я обматываю мешки скотчем – после этого даже попытка снять скотч приведет к повреждению стикера и моей подписи. Демонстрирую каждый упакованный таким образом мешок перед камерой, и Илья фиксирует на видео расположение всех печатей, подписей и стикеров на каждом мешке. Градус истерики достигает предела, члены комиссии начинают выхватывать мешки из моих рук, Олег от "ЕР" начинает мешать съёмке, вставая перед камерой и отводя её в сторону, а потом спешно собирает все мешки и несёт их на выход. Я успеваю только крикнуть вдогонку: "А как насчет протокола? Подписывать будем?". "Возможно".

На выходе мне удаётся остановить председателя комиссии и поговорить с нею без посторонних.

- Татьяна Сергеевна, давайте поговорим по-человечески – что происходит?

- Вы видите, у нас всё правильно посчитано, но ТИК не хочет эти цифры вводить в систему.

- А что они хотят?

- Они хотят 53% для "Единой России".

- Ну мало ли чего они хотят!

- Мне уже звонили из Департамента образования города, сказали, если я не обеспечу 53%, то с понедельника могу не выходить на работу. А у меня инвалидность, пенсия 11 тысяч, как я на неё проживу, если меня уволят?

Она заплакала.

- Они предлагали решить этот вопрос с выгодой для вас…

- Что они имеют в виду?

- Финансовое вознаграждение за подписание пустого протокола.

- О какой сумме идёт речь?

- Сто тысяч.

- Я сюда не за деньгами пришёл, а чтобы выборы прошли без нарушений.

- Ну они могли бы перечислить эти деньги вашей партии.

- Я к КПРФ не имею никакого отношения. Я к ним обратился, чтобы лишь получить назначение в УИК, так как это можно сделать только от какой-нибудь партии.

Повисло молчание. Его нарушила Татьяна Сергеевна.

- Против них нельзя бороться, они всё равно добьются своего.

- Кто они?

- Ну те, кто на самом верху. Вы видели, я хотела провести выборы по закону, но это они заставили меня отправить вас с переносной урной. И другие члены комиссии мешали вам работать, потому что они боятся за меня и понимают, если меня уволят, то они тоже должны будут уйти…

- А зачем вас приглашают в ТИК?

- Я и сама не знаю. Всё посчитано, всё опечатано… Не знаю, что мы там будем делать…

У Татьяны Сергеевны зазвонил телефон - насколько я понял, звонила замглавы управы. Мне оставалось только пожелать этой женщине мужества.

Стало ясно, что ТИК решил взять нас измором, дождаться, что мы не выдержим, уйдём с участка, председатель с оставшимися членами подпишут протокол с "нужными" процентами, а мне поставят неявку. Правда, у меня была запись всего подсчёта голосов и опечатанные мешки с бюллетенями, но остановит ли это ТИК? А на часах было уже около 4 часов ночи. Я поделился своими мыслями с Ильей и сказал: "Ты всё видел, всё понял. Мы сделали, что могли. Пусть подписывают протокол без нас. Поставят другие цифры – напишем в прокуратуру и будет уголовное дело. Поставят реальные цифры – я не возражаю, чтобы этот протокол подписали без меня. Дожидаться его я не буду. Поехали-ка по домам". Мы вызвали такси, попрощались и каждый поехал в своём направлении.

На следующий день на душе было гадко, все пересылали друг другу ролики с избирательных участков, смеялись над 146%, и так далее. И, ожидая получить ещё одну порцию не самых приятных эмоций, я решил проверить, какие цифры были введены в ГАС "Выборы" по нашему участку. И не поверил своим глазам – напротив каждой партии я вижу точно те самые цифры и проценты, которые мы насчитали вчера! Мы отстояли наш участок! Похоже, посмотрев на опечатанные нами мешки, никто в ТИКе не взял на себя ответственность за внесение в ГАС "Выборы" цифр, отличающихся от реальных. На следующий день, во вторник, Татьяна Сергеевна позвонила мне и предложила подъехать и забрать зарплату за работу в комиссии и мою копию протокола. Насколько я знаю, никто её не уволил.

С Ильёй мы уже решили идти работать на президентских выборах 4 марта 2012 года. Если кто-то тоже решит пойти работать членом комиссии или наблюдателем на этих выборах, мы надеемся, что наш опыт будет полезным.