Мы спросили европейцев насколько им интересен Шекспир

Эта статья была впервые опубликована на VICEUK

Шекспир официально преставился, и для этого понадобилось всего несколько веков. Спустя четыре столетия после его смерти опрос YouGov по заказу Британского совета обнаружил, что, по мнению 18000 человек, опрошенных в рамках выборки из 15 стран по всему миру, Билл популярнее за пределами Великобритании, чем в ней самой. 65 процентов людей заявили, что он им «нравится», а в Великобритании таких респондентов было 59 процентов.

Возможно, эта разница и кажется смехотворно малой, однако любовь к Шекспиру всё равно никогда не казалась настолько важной. В школе «понимание» его кружило голову, исполнение его работ могло преобразить, а заучивание его сонетов было одним из тех глубоко эгоистичных действий, к которым можно прибегать, чтобы впечатлить преподавателя или понравившегося человека. Но чтобы любить его? Мы думали, что его в переносном смысле вдалбливали в голову детям только в англоязычных странах, и поэтому спросили нескольких из наших коллег, редакторов VICE, в Европе о том, насколько значим он в их жизни.

РУМЫНИЯ

Театр здесь довольно популярен, так как он был одной из немногих форм художественного самовыражения, которые поощрялись при коммунистическом режиме. В большинстве крупнейших городов страны есть «Шекспировские фестивали», на которых ставят румынские версии работ барда – впрочем, они могут обладать странным националистическим флёром. Я участвовал в том, который проходит в Бухаресте, на английском языке, и мне очень понравилось. Высшей точкой моей «карьеры» стало исполнение роли Гамлета после того, как главный актёр заболел; я до сих пор могу по пьяни декламировать большие куски его монолога. –Михай Попеску

СЕРБИЯ

Я знала о Шекспире с детства. Мой отец был писателем и переводчиком, поэтому он переводил на сербский язык множество его работ и очень славился своей способностью передавать на нашем языке его каламбуры и двусмысленность. К 7 годам я наизусть знала последний монолог Пака – на сербском, разумеется. Как бы то ни было, в Сербии его очень уважают, хорошо знают, и он – признанный классик литературы, особенно в театральных училищах. Его до сих пор переводят новые, молодые переводчики, а пьесы часто публикуют в составе «Полного собрания сочинений».– Катарина Петрович

Продолжение ниже.

ПОЛЬША

Я вырос, смотря британское MTV, и ходил в литературный класс, поэтому я, возможно, испытал несколько чрезмерное воздействие вашей культуры, однако как «Ромео и Джульетта», так и «Макбет» входят в обычную школьную программу. Мы все получаем немалую дозу Шекспира. В принципе, «Ромео и Джульетта» стали первым его произведением в моей жизни – правда, не книга, это был тот самый фильм с Лео Ди Каприо. Все мои друзья считали, что этот огнестрел с выгравированными на нём словами «кинжал» и «меч» безумно крут. А в процессе обучения в школе я купил экземпляры «Гамлета», «Сна в летнюю ночь» и «Бури» с полки уценённых товаров в букинистическом магазине, потому что думал, будто мне будет легче кадрить девушек, основываясь на художественной литературе. Я считаю, что легче так и не стало.– Мацек Пясецкий

ИТАЛИЯ

Нам здесь, как, полагаю, и везде в западном мире, приходится читать его пьесы и стихи на уроках английского. Остальную часть наших жизней, когда кто-нибудь внезапно его поминает, мы киваем и бормочем: «бард», «фунт мяса» или «Друзья, римляне, соотечественники». Его пьесы гораздо легче переварить, чем написанные любым итальянским драматургом, и их реально можно смотреть. С другой стороны, мы как-то гордимся творчеством Шекспира – ну, вы понимаете: Венеция, Верона, древние римляне и тому подобное. Простите, ребята. Однако некоторые из наших «соотечественников» перегнули палку и решили записать Шекспира в итальянцы на смутных лингвистических основаниях. Именно поэтому у нас и есть пунктик насчёт Шекспира: он был сицилийцем с золотой серьгой в ухе, который называл персонажей Шейлоками и Ромео, а ещё совсем не учил историю.– Элена Виале

ФРАНЦИЯ

Когда я впервые столкнулась с цитатой из Шекспира, мне было семь, хотя следует признать, что это произошло через «Ромео и Джульетту» База Лурмана. В то время я, разумеется, была слишком маленькой, чтобы понять оксюмороны, которые декламировал Леонардо Ди Каприо, и не могла осознать, почему моя сестра, которой тогда было 15 лет, истерически вопила всякий раз, когда Лео открывал рот. Множество молодых французов открыли Шекспира через этот фильм, а потом уже изучали его творчество на уроках французского или английского. Я училась в городе Анжере, но он – легенда по всей Франции, и его переводили некоторые из величайших современных французских писателей, от Андре Жида до Вольтера. Мы обожаем Шекспира – но не все знают, как правильно произносится его имя.– Жюли ле Барон.

НИДЕРЛАНДЫ

Я рос под Амстердамом, и Шекспиром никто особо не интересовался, пока я не пошёл в старшие классы, где мы начали учить английский и пробираться сквозь «Макбета» или «Ромео и Джульетту». Когда мне было лет 15, наш учитель сводил нас на экскурсию – посмотреть современную версию «Ромео и Джульетты», где между сценами играли «RockDJ» и «Let'sGetLoud». Большая часть учеников напилась перед показом и до самого конца орала и улюлюкала. В итоге нас попросили уйти. Так что да, хотя почти все в Нидерландах знают, что он – один из ваших великих литераторов, к тому, чтобы реально высидеть одну из его пьес, относятся примерно так же, как и мои бывшие одноклассники: бухло поможет.– Лизетта ван Эйк

ДАНИЯ

«Прогнило что-то в Датском государстве», – говорит Марцелло, поминая мою родную страну в «Гамлете». То, что действие пьесы происходит в Хельсингёре, – единственная причина, по которой большинству людей в Дании интересен Шекспир: нам очень нравится, когда внешний мир нас замечает. Мы чувствуем это несмотря на то, что в пьесе наша страна описывается так, как можно было бы описать вонючий холодильник, когда нельзя точно определить, какой именно молочный продукт испортился. Чтобы извлечь ещё больше пользы из этого несколько жалкого повода для бахвальства, в «замке Гамлета» также ежегодно проводится Шекспировский фестиваль, где лицедеи могут собираться для того, чтобы насладиться гением старины Уильяма. Как бы то ни было, спасибо, что нанёс нас на карту, Билл.– Лене Мунк

ШВЕЦИЯ

В моём детстве Шекспир всегда был символом утончённой Англии. Я не помню, чтобы мы читали Шекспира в школе, но однозначно помню, что на занятиях театрального кружка нам в головы вечно вдалбливали монологи из «Гамлета» или «Макбета». Моё самое яркое воспоминание, связанное с Шекспиром, – это «Ромео и Джульетта» База Лурмана в 1996-м, где на восхитительную мордашку Леонардо Ди Каприо можно посмотреть через аквариум.– Камила-Каталина Фернандес

ИСПАНИЯ

Я вырос в Сарагосе в 80-е, и правда состоит в том, что там Шекспир не был особенно популярен. Первое моё воспоминание, связанное с ним, – это то, как комик в смешном сериале сказал: «Быть или не быть – вот в чём вопрос», держа в руке череп; ситуация при этом казалась абсурдной. Поэтому я полагаю, что Шекспир в то время легче всего передавался через дурацкий штамп из «Гамлета».– Хуанхо Вильяльба

ГЕРМАНИЯ

Я не уверен, что мой опыт действительно считается, потому что впервые я узнал о Шекспире, отправившись на год за границей в школу в Англии, когда мне было 11. Там учитель английского читал вместе с нами «Макбета», и я помню, что мне это очень понравилось, так как он был шотландцем, а его акцент очень хорошо подходил к пьесе. Хуже всего было, когда я на год отправился в школу во Франции, а там учитель английского тоже захотел читать «Макбета». Хуже всего однозначно тогда, когда французских подростков заставляют читать Шекспира. Впрочем, мне всё ещё нравится «Макбет», и, я полагаю, в целом немецкий народ очень уважает Шекспира, так что не волнуйтесь.– Матерн Бёсалагер