Как дискриминация меняет мозг

Мы знаем, что дискриминация в США свирепствует, особенно сейчас. Но знаем ли мы, что происходит в мозгах людей, являющихся её объектами? Мы начинаем это понимать.

Мозг переживает дискриминацию как форму стресса, нечто неуправляемое и непредсказуемое, а иногда – более напряжённо, как угрозу выживанию. Процесс оценки ситуации приводит к каскаду реакций как эмоционального, так и физиологического свойства, что несколько схоже с классической реакцией «борьба или бегство», говорит Вики Мэйс, профессор психологии и управления здравоохранением Калифорнийского университета в Лос-Анжелесе. Вскоре после определения угрозы миндалевидное тело, небольшая структура в мозге, связывающая эмоции и действия, посылает сигнал бедствия в гипоталамус, который связывает нервную и эндокринную системы. Это запускает выделение гормона кортизола, который воздействует на ряд процессов в организме, к примеру, повышение давления, а также ускорение дыхания и сердцебиения. Мыслительные процессы высшего порядка стихают, а чувства, между тем, обостряются. Тяжесть реакции зависит от множества факторов, в том числе от вида дискриминации и чувствительности человека к ней.

Серьёзные, травматичные события достаточно редки, говорит Лора Ричмэн, ассистент профессора психологии и нейронауки из Университета Дьюка – по крайней мере, так было до недавнего времени, поскольку преступления на почве ненависти со времён президентских выборов стали происходить всё чаще. Но одна и та же стрессовая реакция в мозге может быть вызвана микроагрессиями, к примеру, когда продавец в магазине молча следует за покупателем, боясь, как бы тот что-нибудь не украл. Иногда стрессовые реакции могут возникать вследствие ожидания дискриминационной ситуации, когда не происходит вообще никакого инцидента – к примеру, когда чернокожий мужчина проходит мимо копа на улице. Человек может также узнать историю о дискриминации от человека, с которым идентифицируется, возможно, от друга или родственника, и почувствовать отрицательное воздействие. В некоторых случаях эти знания или цинизм могут поспособствовать защите людей от неожиданности или непредсказуемости дискриминации в будущем, говорит Ричмэн.

Со временем частая стрессовая реакция может приводить к серьёзным психическим и физическим последствиям. Одно исследование, проведённое в 2007 году, показало, что восприятие предубеждения на расовой почве может ухудшить результат когнитивной оценки человека. Хронический стресс может изменить структуру и связи мозга, повышая шансы человека на развитие таких заболеваний, как депрессия, тревожные реакции или расстройства. «Существуют лица, для которых расизм сродни травме, которая действительно взращивает в человеке некоторые из реакций, склонностей и т.п., которые можно наблюдать при ПТСР», – говорит Мэйс, хотя и отмечает, что у этих лиц может не быть конкретного события-триггера, которое связывают с обычным посттравматическим стрессовым расстройством. Собственно, некоторые исследования указывают на то, что современные, более неоднозначные формы расизма могут требовать от жертвы больше психологических ресурсов, чем «старомодный», или более откровенный, расизм.

Долговременный стресс также связывают с многочисленными физиологическими проблемами, в том числе заболеваниями сердца, ожирением и преждевременной смертью. На этом этапе трудно отличать последствия дискриминации от последствий других видов стресса, говорит Ричмэн, но исследователи изучают эту область.

Если не считать косвенных показателей вроде давления или уровней кортизола, измерить интенсивность реакции человека нелегко. Способность человека справляться со стрессом может влиять на тяжесть долговременных последствий. Способность человека справляться со стрессом, подобным сопряжённому с дискриминацией, может определяться рядом факторов, к примеру, личными качествами, предыдущим опытом и даже генетикой. Ресурсы также играют определённую роль, к примеру, наличие или отсутствие у человека денежных средств для смены работы, если ему кажется, что его работодатель предвзят, или наличие/отсутствие у человека мощного сообщества, способного поддержать его в тяжёлые моменты.

Проведение исследований, необходимых для истинного понимания возможного воздействия дискриминации на тела и умы людей, стоит дорого, говорит Мэйс. Просвещением и информационными кампаниями можно долго добиваться пресечения токсичного поведения со стороны предвзятых людей; большая осведомлённость о долговременном воздействии дискриминации могла бы помочь чиновникам от здравоохранения в запуске информационных кампаний или даже раннем вмешательстве для детей, демонстрирующих склонности к такому поведению, вроде того, которое призвано бороться с травлей, говорит Мэйс.

Медработники начинают признавать огромное влияние, которое дискриминация может оказывать на здоровье. «На мой взгляд, в целом люди недооценивают последствия дискриминации, – говорит Ричмэн. – Они не учитывают того, что люди действительно могут подвергаться воздействию вредных психологических и физиологических последствий».