Действительно ли «Без лица» – говно?

«Говно ли это?» более глубоко изучает артэфекты поп-культуры, которые ранее обожали, несправедливо ненавидели или вообще забыли, заново открывая темы, оставшиеся в прошлом.

Лучшие плохие фильмы обладают тремя общими ключевыми качествами: они никогда не бывают скучными, актёры там выкладываются на полную, а в диалогах и сюжете больше чепухи, чем наблюдается в грамотно спродюсированном фильме. Эти элементы цветут пышным цветом в малобюджетных низкокачественных шедеврах вроде «Комнаты» и «Судьбоносных открытий», но в высокобюджетных блокбастерах найти их может быть сложнее. Как правило, когда блокбастеру не удаётся развлекать, это связано с тем, что он штампованный или скучный; если блокбастер не интересный, то он от этого становится однозначно плохим, а это не то плохое, о котором мы говорим, когда обсуждаем что-то вроде «Без лица».

«Без лица» начинается с убийства ребёнка и не расслабляется почти два с половиной часа. В течение первых нескольких минут в фильме показывают Джона Траволту в роли Шона Арчера, сына которого много лет назад убил Кастор Трой в исполнении Николаса Кейджа. Арчер так никогда и не оправился от этого полностью, поэтому он так и не перестал окончательно охотиться на Троя, самого странного террориста в истории страны. Когда Арчер находит зацепки, указывающие на местонахождение Троя, между ними в итоге начинается перестрелка, в ходе которой они переходят от различного транспорта, мчащегося по асфальту, к ангару, полному укрытий в духе видеоигр. Именно здесь мы видим, как Трой гибнет – по крайней мере, мы так думаем.

Оказывается, Трой до сих пор жив, а Шону выпадает возможность взять себе на время лицо Троя и помешать тому разрушению, которому он и его брат, Поллукс (Алессандро Нивола – он, кстати, восхитителен), планируют подвергнуть Лос-Анджелес. План прекрасно движется вперёд, когда Арчер в роли Троя какое-то время собирает разведданные в изолированной тюрьме, где не действует Женевская конвенция и все заключённые носят намагниченные ботинки, чтобы охрана бегала ловчее. Затем Трой возвращается в сознание, угрожает врачу, сделавшему Арчеру операцию, делает себе лицо как у Траволты и начинает резко менять жизнь Арчера.

Примерно в этот момент зритель осознаёт, что разрозненные элементы «Без лица» при перечислении сильно смахивают на то, как Стефон описывает самый модный новый клуб Нью-Йорка в SNL. В этом фильме есть всё: близнецы, названные в честь сыновей Леды, обмен личностями, тюремные потасовки, намагниченные ботинки и пятая точка Джоан Аллен в приличных шароварах. А это только первый час.

Оставшийся час с хвостиком ближе к типичному антуражу экшн-фильма 90-х: Арчер в роли Троя прилагает все усилия к тому, чтобы восстановить порядок и убедить жену в своей истинной личности, Трой в роли Арчера пытается разрушить этот план, и каждый из них пытается уничтожить другого в череде перестрелок, по меньшей мере в одной из которых участвует отряд полицейского спецназа. Впрочем, не бойтесь. Фильм остаётся крайне странным, отчасти благодаря тому, как в семье Арчеров выражают нежность – положив руку на лицо родителя или ребёнка и проводя ею вниз. Это неоднократно повторяется в течение фильма и достигает безумного апогея в заключительной сцене фильма.

Впрочем, прежде, чем мы до этого добираемся, нас балуют вышеупомянутыми перестрелками – одной в комнате, полной зеркал (почему бы и нет?), и ещё одной в церкви с необъяснимо большим количеством порхающих вокруг голубей – а также длительной погоней на лодках, приводящей к кончине Троя в роли Арчера. (Где-то во время перестрелки дочь Арчера пристреливает отца и компенсирует это, заколов Троя в роли Арчера способом, которому он научил её в бессмысленной попытке показаться хорошим отцом. Это в конечном счёте не так уж и важно, но, кажется, стоит упомянуть, что девочка пристреливает своего настоящего папу и закалывает фальшивого папу.) Как погоня, так и последующая гибель кажется чуточку чересчур обыденной, так что ход фильма восстанавливается в заключительной сцене.

Шон Арчер годами оплакивал смерть своего сына. Впрочем, это не значит, что суррогата ему не будет достаточно, как мы узнаём, когда Арчер приводит домой Адама, сына Кастора Троя, теперь, после убиения Троя и гибели матери в церкви, оставшегося без родителей. (Здесь есть второстепенная сюжетная линия: Трой не знал о своём сына, он порвал с его матерью, а Арчер как бы восстанавливает для него справедливость, но ничто из этого на самом деле не имеет значения.) Когда Арчер сообщает жене, что Адам будет жить у них, она просто говорит: «Хорошо», а дочь Арчера странно поглаживает лицо Адаму, как будто привести в дом ребёнка-замену вполне нормально. А почему бы этому и не быть правдой во вселенной «Без лица»?

Назвать «Без лица» хорошим фильмом было бы не вполне правильно. Сценарий у него неровный, действия не особенно хорошо сливаются, а по мере приближения к финалу он немного притормаживает. Но в случае этого фильма это неважно. Важно следующее: отдача актёров, особенно двух главных героев, откровенному безумию своих ролей; резкие повороты влево в сюжете, между тем как актёры выдают на-гора диалоги от странных до совершенно абсурдных; а также то, насколько увлекательно всё это оказывается. Быть может, «Без лица» и не хорош как фильм, но он максимально близко для хорошего плохого блокбастера подходит к идеалу. А порой именно этого от него и хочется.

Следите за сообщениями Кристи Адмираал на Twitter.