Есть ли у Дональда Трампа душа?

Когда кто-то становится кандидатом в президенты, его биография немедленно выкладывается на столах СМИ для исследования и препарируется. Каждая подробность его личной жизни, каждый вдох является откровением: Мэтт Ромни насильно стриг людей, Барак Обама когда-то был беспардонным наркоманом, Хиллари Клинтон не один год была юной сторонницей Барри Голдуотера. А вот с Дональдом Трампом всё, как всегда, иначе.

Три десятилетия Трамп являлся частью нью-йоркской таблоидной экосистемы, в такой степени, что слух о том, будто бы он хорош в сексе, стал материалом для передовицы Post. Нельзя сказать, что вся его жизнь задокументирована – как-то жутковато думать, например, о маленьком Дональде Трампе, – но с 80-х годов каждый его шаг, от сделок по недвижимости до банкротств, распрей, браков и разводов, фиксировала стайка репортёров и фотографов, очарованных волосами Трампа и вечно движущимися устами под ними, которые можно цитировать и цитировать.

В ту пору Трамп, конечно, был фигурой относительно маловажной. Богач, разумеется, богач, придававший большое значение богатству в манере «посмотрите на эти часы», но в конечном счёте являвшийся всего лишь продавцом самого себя. Ставки были довольно низкими – заключит он сделку или нет, перейдут его казино в другие руки или нет, но в конце концов, кого это волнует?

Один из лучших текстов о Трампе из тех времён, до избирательной кампании и теории заговора о месте рождения Барака Обамы, создан автором The New Yorker Марком Сингером. Его досье по состоянию на 1997 год на этого застройщика является классикой жанра и запомнилось тем, что описывало Трампа как человека, ведущего «существование, не омрачённое душевными метаниями». Позднее, когда досье оказалось в томике сочинений Сингера, Трамп осудил автора в письме в New York Times Book Review; эта реклама здорово повысила продажи книги. В благодарность Сингер послал Трампу благодарственное письмо и чек на сумму 37.82 доллара, а Трамп отреагировал посланием, в котором обозвал Сингера «ПОЛНЫМ ЛУЗЕРОМ». Но чек миллиардер всё же обналичил.

Эта история наряду с оригиналом досье и наблюдениями Сингера насчёт кампании оформлена в тоненькую книжицу, выходящую в этом месяце, под названием «Трамп и я» («Trump and Me»). В области, до отказа набитой томами о кандидате в президенты от республиканцев, это достойная попытка заглянуть Трампу в голову, минуя его непроницаемые волосы. Я позвонил Сингеру, дабы спросить его, каково это, когда тебе в лицо лжёт Трамп, а также считает ли он, что Дональд на самом деле счастлив.

VICE: Каковы были ваши первоначальные впечатления о Дональде Трампе при встрече с ним в 1996 году?
Марк Сингер:После первой встречи с ним лицом к лицу я вернулся в офис и сказал: «Ого, да этот парень – тот ещё артист. Это образ, с которым мне приходится иметь дело, не заурядный человек, с которым возникает обычная двусторонняя связь между автором и персонажем». Всё это время присутствовала некая неискренность, которая была для меня очевидна с самого начала. Это человек, который действительно предпочитает быть неким образом вместо того, чтобы жить такой непосредственной жизнью, которую могли бы предпочесть мы с вами.

Он ни разу не вышел из этого образа за всё время, которое вы провели с ним?
Трамп никогда не бывает не в образе. Сейчас у него проблема, так как тот образ, который он культивировал, явно не идёт ему на пользу, если он хочет победить на выборах. (Это если предположить, что он действительно хочет победить на выборах).

Этот образ, который вы увидели, по сути, тот самый, который все сейчас видят по телевизору?
Это другая ипостась того же человека. Самое главное, чем меня удивил Трамп с 1997 года по настоящее время, была поддержка теории заговора о месте рождения Обамы. Я не понимал, как это служит его интересам, даже если предположить, что плохого пиара не бывает. Я просто не мог осознать, что он в этом задействован.

Я не знал, что Трамп – расист. Я не идиот, но я действительно не видел этого до 2011 года [когда тот обвинил Барака Обаму в подделке своего свидетельства о рождении], а затем мне стало ясно, что это действительно является частью его мотивации. Полагаю, должен был быть какой-то другой мотив, и я по сей день не могу сказать, каков он – разве что некое следствие невероятной неуверенности этого человека в себе.

Трамп поведал вам очень много, пока вы составляли досье, которое не являлось правдивым. Каково было слышать, как он говорит такое вам в лицо?
Мне было плевать. Ставки были невысоки, а для меня как для репортёра приятнее всего, когда меня недооценивает человек, с которым я имею дело. Если бы Трамп смотрел на меня с презрением, если бы я был ничтожеством, нулём без палочки, мне было бы совершенно спокойно. Если честно, мне только легче работать, если он видит меня этаким безобидным, бесталанным дятлом. Он не лгал мне каким-то особым и конкретным образом. Он просто не был собой. Ложь была по мелочи.

Было как в той сцене, которую я описал в книге: он приходит и показывает мне свою квартиру, я выхожу из лифта, а он и говорит: «Я этого людям обычно не показываю». [Квартира уже засветилась на разворотах в журналах.] Это были свидетельства человека, который являлся неисправимым лжецом: в том тексте я процитировал [бывшую заместительницу мэра] Алэйр Таунсенд, сказав, что она бы не поверила Дональду Трампу, даже если бы его язык был нотариально заверен. Мне было совершенно очевидно, что это человек, лишь шапочно знакомый с правдой.

Вы до сих пор считаете, что у него, по сути, нет внутренней жизни?
Да не говорите. Как человек, который говорит о себе, до такой степени поглощён собой, как он… Такая поглощённость самим собой просто исключает вариант, будто бы он в каком-то смысле склонен к саморефлексии. Изучение с самоуглублением – вот что я подразумеваю под «внутренней жизнью», когда вы действительно честны с собой насчёт того, чем вы на самом деле занимаетесь на свете. Когда у вас жизненные мысли, основанные на том, как на вас реагируют другие люди. Большинство из нас, признавая нечто неприятное о самих себе, может это отрицать, но мы хотя бы иногда этим занимаемся.

Я написал о нём эту строчку, «существование, не омрачённое душевными метаниями», до того, как прочёл вот эту биографию, которая вышла только в прошлом году, за авторством Майкла Д'Антонио, репортёра Newsday, под названием «Ему всё мало» («Never Enough»). Я процитировал в книге ту строку, в которой Трамп говорит: «Я не занимаюсь самоанализом, так как увиденное мне, возможно, не понравится». Вот так я ближе всего подобрался к каким-либо свидетельствам саморефлексии со стороны Трампа.

СМИ критиковали за чрезмерное внимание Трампу, особенно во время праймериз Республиканской партии, а также за ненадлежащее и агрессивное его освещение. Считаете ли вы, что он поиграл со СМИ?
Они и сами играли. То, что его образ был забавен, не обсуждается, независимо от того, смотрели вы MSNBC или FOX, думаете ли вы, что исполняете роль зеваки при ДТП, или он действительно вас восхищает, так как говорит то, что вы хотите услышать. Мне стыдно употреблять слово «забавный», но я полагаю, что это, вероятно, подходящее прилагательное. В прошлом году мне вообще нечего было об этом сказать. Я просто наблюдал за этим. Мне совсем не хотелось об этом писать. Мне не хотелось присоединяться к хору. Я не хотел подпитывать внимание. Так я чувствовал себя первые несколько месяцев. Затем я осознал, что этот парень не собирается никуда уходить.

Я всё ещё ждал, пока репортажами займутся другие. То есть Университет Трампа существовал уже давно. Мало что ещё можно было сделать для того, чтобы указать на то, что этот парень и близко не является тем, кем себя выставляет. У него нет 10 миллиардов долларов. Что именно у него есть, точно не знает никто, но это на порядок меньше данной суммы. Так почему же пресса не занималась этой историей? Это был огромный провал. Не хочу делать это огульное утверждение, потому что люди, которые этим занимались, были: этим начинали заниматься Politifact, Washington Post, New York Times. Но всё равно к Дональду Трампу очень долго относились как к человеку, заслуживающему доверия, которого он не заслуживал. Я не говорю, будто за Трампа надо винить прессу. Я считаю, что за Трампа надо винить Трампа, но вакуум однозначно был.

Единственное «но»: люди, которые действительно поддерживают Дональда Трампа, – им всё равно, что публикует пресса. Однако эта группа недостаточно велика для победы на выборах. Существует некая группа посередине, которой нужно было показать факты об этом парне, а для этого потребовалось много времени.

Хорошо, последний вопрос: считаете ли вы, что Дональд Трамп счастлив? Считаете ли вы, что он счастливый человек?
Это прекрасный вопрос. [долгая пауза] На этот вопрос трудно ответить, потому что вы хотите знать, существует ли реальный человек, являющийся Дональдом Трампом, а не этот образ Дональда Трампа. Реальному человеку мы можем приписывать всевозможные человеческие эмоции. Но публичный «образ» Дональда Трампа [пауза] не работает согласно каким-либо традиционным нормам человеческого поведения. Это всё равно что наблюдать за актёром, который играет роль в фильме или пьесе, и спрашивать, счастлив персонаж или сам актёр. Это две совершенно разные вещи. Так что я бы сказал, что ответ узнать невозможно.

Однако я исхожу из предположения о том, что эмоционально обнажённого Дональда Трампа не существует. Дональда Трампа, который является очень тонкокожим, после разрушения или некоего удаления образа – в сухом остатке будет вот это неуверенное в себе создание. Вот это и есть реальный человек, этот неуверенный в себе человек. Однако здесь путает все карты отсутствие связи между буйством, куражом, напыщенностью и этим неуверенным в себе, тонкокожим, чрезмерно ранимым ребёнком – именно здесь отсутствие связи наиболее очевидно.

Данное интервью отредактировано и сжато в целях ясности.

«Трамп и я» выходит 5 июля в издательстве PenguinRandomHouse.

Следите за сообщениями Гарри Чидла на Twitter.