Я был в секте из «Дикой-дикой страны», и мне там очень понравилось

Раймонд ван Миль вот уже восемь лет фотографирует ночную тусовку Амстердама и регулярно снимает для VICE Netherlands. Если вы голландец, вы, вероятно, знаете его как человека, который светит вам в лицо камерой, когда вы пьяны на танцполе, но вы, возможно, ни разу не слышали, чтобы его называли «свами Антар Санг ит». До фотографии 46-летний Раймонд жил совершенно иначе, чем сейчас. Сейчас ван Миль ходит из концертных залов в ночные клубы, запечатлевая самых красивых тусовщиков и самые потные мош-питы, а до этого он носил красные балахоны и прыгал, тяжело дыша, вместе с сотнями других людей, пытавшихся впасть в транс. Он принадлежал к секте Бхагвана, которая недавно снова оказалась у всех на устах в связи с выпуском на Netflix документального сериала «Дикая-дикая страна».

VICE поговорил с ван Милем о его жизни в секте и о том, как он в итоге стал фотографом. Данное интервью содержит спойлеры по «Дикой-дикой стране».

VICE: Был бхагвановский свами, стал фотограф вечеринок. С чего бы нам начать?

Раймонд ван Миль: С Неймегена [голландского городка неподалёку от границы с Германией]. Мне было 20 лет, и я довольно активно курил травку. Как-то раз я съел «космическое пирожное» и схлопотал бэд-трип, продлившийся несколько дней. Я страдал приступами тревожности – бывало, по нескольку раз в день, – и мне не полегчало даже спустя несколько месяцев. Я начал искать помощи и в итоге обратился к маме своего друга, которая была как бы хиппи. Я на самом деле и не знаю точно, чем она занималась, но это был какой-то сеанс исцеления. Тогда я и заинтересовался.

Что случилось дальше?

Я начал заниматься йогой под руководством тренера из Непала. Мне нравились занятия йогой, но мне также казалось, что они ограничивают. Между тем, моим друзьям очень нравился Ошо, который тогда как раз умер [Примечание редактора: Бхагван, впоследствии – Ошо, был гуру, основавшим движение Бхагвана; умер в 1990 году].

Вам сразу показалось, что вы нашли себе подходящую компанию?

Ну, мои друзья сказали: «Тебе надо заняться динамической медитацией». Это значит, что нужно очень тяжело дышать и метаться туда-сюда. Я жил в большом гараже в Неймегене и получал пособие, так что мне хватало времени заниматься ею месяцами, наедине с собой в гараже, с помощью компакт-диска, который мне дали. Это полностью изменило моё бытие.

И именно тогда вы поняли, что Бхагван – ваш человек.

Ага. Мой лучший друг поехал в Индию, а там как-то раз позвонил мне и сказал: «Чувак, тебе реально нужно сюда приехать». Поэтому я на пять недель отправился в ашрам в Пуне.

Вы приехали в Индию, сели на поезд в Пуну…

А затем – на рикшу и в ашрам. Нужно подойти ко входу – своеобразным воротам, – на котором и происходит регистрация. Мне ещё пришлось сдавать анализ на ВИЧ. Эпидемия СПИДа была в самом разгаре, и никто не знал в точности, что происходит, поэтому всем для верности делали анализы. В конце концов там давали пропуск.

Какова была обстановка внутри?

Чем-то похожа на территорию тропического фестиваля. Там были пальмовые деревья, книжные магазины, большая кухня, огромный зал для медитаций – какая-то фестивальная палатка. Есть и спать нужно было неподалёку от ашрама. Люди, жившие в этой части Пуны, сдавали свои дома в аренду.

Разве всё, что связано с ашрамом, не было одним большим надувательством?

Вовсе нет, это не стоило ни копейки. Книги продавались по розничным ценам, да и еда была дешёвая.

Чем вы занимались весь день?

По утрам покупал завтрак и манговый ласси и шёл в ашрам. Можно было проходить курсы, но у меня не было денег, поэтому я в основном занимался тем, что было бесплатно, – шлялся по книжному магазину, болтал там с другими людьми, медитировал и, конечно, читал книги Ошо. Каждый вечер проходила большая медитация где-то с 1000 других участников, на которой я всегда присутствовал. Вообще в ашраме было около 1500 человек, и большинство из них каждый вечер собирались вместе, чтобы помедитировать.

А что было с сексуальными нравами? Люди занимались сексом публично, как в «Дикой-дикой стране»?

С этим к моменту моего прибытия уже практически завязали. Ограничений вовсе не устанавливали, но мне кажется, что эти истории с «сексом на людях» происходили в основном в 70-е.

Вообще-то, целых пять недель шатания по книжным магазинам и медитаций – это звучит как-то скучно.

Некоторые люди отправлялись туда, чтобы расслабиться, но мне очень нравились медитации. Мне хотелось полноценно их изведать.

Какими были сеансы массовых медитаций?

Ошо учил совершенно разным вещам. Порой мы сидели, порой занимались динамическими медитациями. Я также занимался смеховыми медитациями – это когда человек смеётся три часа, а потом час медитирует. Или глоссолалией – 45 минут подряд издавал любые звуки, которые приходили на ум.

Блюхуахуэээхух блииейоухуууаазую…

Ага, вот так. Это делают 45 минут подряд, а затем сидят спокойно. В голове тихо, всё безумие исчезает. Это работает как оберег.

Так как вы всё-таки стали свами?

Через несколько дней я решил пройти «санньяс», то есть официально стать последователем учения и принять новое имя. Мне нужно было заполнить бланк и назвать свой род занятий. В то время я очень много музицировал, поэтому я получил имя «свами Антар Сангит», что значит «внутренняя музыка».

Был какой-то ритуал посвящения?

Да, во время большой вечерней медитации. Мы смотрели видео каждый день именно в то время, когда Ошо читал свою лекцию, а затем проводилась медитация. Обычно санньяс проходило человек 10. Я должен был сидеть вместе с другими в одном ряду в проходе, а лидер повесил на шею каждому из нас бусы. Затем мне на ухо прошептали моё новое имя.

«Поздравляем! Теперь ты свами Антар Сангит!» Так, что ли?

Как-то так. Это было очень символично. Использовать [имя] было необязательно, но я решил им пользоваться. Я долго от него не отказывался. До сих пор есть люди, которые знают меня как Сангита.

А что случилось, когда вы вернулись домой? Вы вернулись в Нидерланды и внезапно перестали быть Раймондом ван Милем.

Я сказал всем, что медитация – это для меня очень серьёзно и что я прошёл санньяс, и спросил всех, не против ли они впредь называть меня [Сангитом]. Большинство людей начали меня так называть.

Кажется, разговор выходил странным.

Очень странным! Думать о нём теперь однозначно странно. Но при этом ещё и забавно, что я бросил на это все силы.

Как на это реагировали? Что сказали ваши родные?

Мои родные… гм-м. Мои родные всегда прекрасно меня понимали, но никогда не называли меня Сангитом. Это было уж слишком, и я это понимаю.

Чем вы занимались после ашрама?

Я присоединился к бхагвановской группе совместного проживания в большом доме в Бёнингене, неподалёку от Неймегена. Там было довольно много людей, попадались и семьи. У нас был огород и зал для медитаций, и мы вместе готовили органическую еду. Каждую неделю мы все садились в большой круг и обсуждали свои мысли и чувства.

Чем ещё вы занимались ?

Ничем. Рисовал, гулял, медитировал и музицировал. В конце концов я ушёл, потому что не двигался вперёд. Я несколько лет изучал китайскую медицину. Сильно заинтересовался тайдзицюань. Также участвовал в соревнованиях [по тайдзицюань].

У вас хорошо получалось?

О да! Я дважды занял второе место на европейском турнире по толчкам руками. Это разновидность тайдзицюань – вроде борьбы сумо без ударов, когда противника выталкивают с мата. Я учил этому 10 лет.

Как вы в итоге снова стали Раймондом ван Милем?

Лет в 30 я понял, что моё настоящее имя, Раймонд, обладает личным весом, и этот вес важнее. Пришло время закончить этот период моей жизни. Я начал изучать техники медитации, разработанные двумя учителями из Кувейта. С помощью этого я в конце концов разработал собственную методику.

Стоп. Существует техника медитации Раймонда ван Миля?

Да. Она называется «имманентное движение».

Вернёмся к Ошо. Что вы думаете обо всём, что происходило в Орегоне в 70-е? Там действовали ваши люди, и они допустили, чтобы всё пошло наперекосяк.

Я услышал об этом только впоследствии. В движении Бхагвана это своего рода травма: там всё пошло под откос, а результатом стала таинственная смерть Ошо.

Значит, вы отделяете то, что там случилось, от самого движения Бхагвана?

Всё пошло не так не из-за учения Ошо. Всё пошло не так, потому что большая группа людей построила совершенно новый город и переехала туда. Это создаёт совершенно иную структуру власти, так как там необходимо, чтобы кто-то стал у руля.

Движение Бхагвана было сектой или нет?

Для меня– нет. А вот в том месте в Орегоне – да. Эти люди, которые вложили в это дело кучу денег и построили тот город… да, этот проект можно назвать сектой.

Это вас смущает ?

Да. Рассказывая людям о своём прошлом, я всегда в итоге начинаю защищаться в связи с тем, что там случилось. С другой стороны, весь этот проект действительно согласовывался с их экспериментальным подходом ко всему. Они пробовали всё, в том числе и построить новый город. И это добром не кончилось.

Самое важное из того, что привлекло вас к движению Бхагвана, с вашей нынешней точки зрения?

То, что всё было совершенно свободно от осуждения и очень открыто. Встречаешь кого-то, и эти люди сразу как родные. Это почти что смахивает на атмосферу на очень хорошем фестивале.

Это вас изменило ?

Да, сделало меня совершенно другим человеком, особенно в плане расслабления в компании. Также это очень помогает мне в работе. Меня можно отправить куда угодно, и с какой бы субкультурой я ни вступил в контакт, я, как правило, чувствую себя как дома.

Значит, в этом смысле вы – гуру тусовочной фотографии Антар Сангит.

Ага. И я бы ни на что это не променял.

Эта статья была впервые опубликована на VICE Netherlands.