Как вы можете опосредованно финансировать детское рабство

Сайт SlaveryFootprint задаёт простой вопрос: «Сколько рабов трудятся на вас?» Кажется, будто ответ должен звучать как «Ноль» – в конце концов, никто из тех, кто это читает, не владеет другим человеком (надеюсь). Но, оказывается, из-за огромной сети цепочек поставок, составляющих наш постоянно разрастающийся глобальный рынок, ответить на этот вопрос довольно трудно.

Давайте в качестве мысленного эксперимента рассмотрим что-нибудь блестящее – скажем, краску на вашем автомобиле. Очень часто сияние вещам придают, подмешивая минерал, который называется «слюда», объясняет Джастин Диллон из MadeInaFreeWorld, организации, работающей над поддержкой прозрачных и гуманных цепочек поставок. «Примерно 50-60 процентов слюды в мире», рассказывает мне Диллон, «родом из региона в Индии, где её добывают дети с помощью допотопных инструментов, спускаясь в шахты малого диаметра. Они выходят с блёстками на лицах».

Диллон не врёт: в прошлом году выяснилось, что не менее 12 международных компаний закупали добытую детьми слюду. Также, выяснилось, что эти дети работали на этих шахтах не потому, что искали альтернативу доставке газет. «Это больно видеть. Теперь я смотрю на блёстки совершенно иначе», говорит Диллон.

Современное рабство, объясняет Диллон, это «крайняя бедность без дна». Это значит быть человеком, вынужденным работать в ужасных условиях и не имеющим возможности остановиться. «Везде, где вокруг вас отсутствует структура, призванная вас защищать и обеспечивать вам минимальный уровень справедливости», говорит Диллон, «у вас есть все условия, чтобы попасть в рабство». По данным MadeInaFreeWorld, согласно этому определению можно считать «рабами» 29 миллионов человек.

К счастью, есть определённые меры, которые можно принять в рамках борьбы с этой новой версией рабства. А именно, можно поспособствовать изменению жизненной позиции, которая делает людей причастными к использованию принудительного труда в цепочках поставок товаров, которыми они пользуются. Целью MadeinaFreeWorld является разъяснительная работа на тему принудительного труда в цепочках поставок – не только среди потребителей, но и среди крупных корпораций, которые в силах изменить решения о покупках в большом масштабе. Если достаточно много крупных корпораций начнут делать закупки у поставщиков, претворяющих в жизнь справедливые трудовые практики, люди, возможно, будут немного меньше беспокоиться из-за покупок, вооружившись знанием о том, что они совершают их ответственно.

VICE: Кратко опишите мне, пожалуйста, основную цель MadeinaFreeWorld.

Джастин Диллон:Мы стараемся использовать силу свободных рынков для освобождения людей [смеётся]. Делаем мы это на двух уровнях: через наш бренд, который является объединением потребителей и предприятий, а оно, в свою очередь, помогает людям рассматривать свои потребительские привычки с умом, а затем оценивать свою потребительскую способность. Это касается и вас, и меня, и того, как мы что-то покупаем, и крупных международных компаний. Мы считаем, что покончить с рабством можно, разрушив рабство как бизнес. Мы ещё не нашли способа это сделать. Мы поняли, что этим нужно заниматься вместе с потребителями и правительствами, а теперь сотрудничаем с предприятиями, чтобы использовать их рыночную власть для его подрыва.

Когда вы запустили сайт SlaveryFootprint?
Недавно он отпраздновал четвёртый день рождения. Мы запустили его в 149-ю годовщину Прокламации об освобождении рабов, ожидая получить 150 000 пользователей. Мы получили свыше 24 миллионов пользователей изо всех стран. На самом деле он основывается на простом вопросе: «Хотите узнать, сколько рабов на вас трудится?».

На сайте очень интересно то, что во главу угла он ставит крайне тесную связь современного рабства с цепочками поставок, которые появились в качестве побочного эффекта глобализации.
То, что люди об этом не думают, вполне понятно. У нас в Америке бытует это обиходное устаревшее мнение о том, что рабство – это «система рабского труда». Мы же считаем, что рабство – это крайняя бедность без дна. Очень трудно просто выбиться из бедности: многие из тех, кто находится в рабстве, – это отдельные лица и группы чрезвычайно высокого уровня уязвимости в связи с экономической или политической ситуацией, к примеру, мигранты без гражданства. Везде, где вокруг вас отсутствует структура, призванная вас защищать и обеспечивать вам минимальный уровень справедливости, у вас есть все условия, чтобы попасть в рабство.

Существуют ли компании, сознательно поддерживающие рабский труд?

Мы достаточно пристально следим за этим, но компаний, поддерживающих его сознательно, не замечаем. Мы начали заниматься тем, чем занимаемся с потребителями, ради того, чтобы сказать: «Мы все играем в этом какую-то роль». Если потребители готовы рассмотреть собственный след в системе рабства, появляется вопрос: готовы ли сделать то же самое компании?

Мы создали инструменты для того, чтобы вы не только получили ответ на этот вопрос, но и узнали, что с этим делать, а также создали организацию и бренд, которые говорят компаниям, что подобные их действия на рынке требуют признания. На мой взгляд, так мы и меняем мир. Мы не меняем мир, притворяясь безупречными. Мы меняем мир, шаг за шагом делая добрые дела. Компания совершенно не может быть безупречной. Но компания очень даже может защитить людей из своей цепочки поставок.

По-видимому, огромное количество крупных компаний понятия не имеют о том, что на самом деле происходит в их цепочках поставок. А если это и сознательно, то это больше похоже на жадность, чем на реальное зло.
Я думаю, в этом смысле цель нашего движения – сделать игнорирование этого в роли потребителя или предприятия очень немодным. Это просто отстойно. Особенно если учесть, что у нас действительно есть инструменты для того, чтобы начать работать над этим. Поэтому, на мой взгляд, это даже ещё отстойнее. Мы как организация во многих смыслах решили работать не только над самой проблемой, но и над контекстом её существования. Давайте сделаем неведение невозможным. Наша цель на ближайшие 15 лет – построение прочной потребительско-предпринимательской сети свободы, в которой можно будет установить связь между нашими покупками и нашими ценностями. За нашими долларами, которые уходят от потребителя и приходят к бренду, затем к производителю, а затем к нижестоящим субпоставщикам, должны следовать наши ценности. Главное здесь – информированные покупки.

Думаю, многие потребители и отдельные лица руководствуются менталитетом типа: «Ну, это настолько большая проблема, что куда там мне с ней бороться, так что я с таким же успехом могу ей содействовать и не обращать на это внимания».
Мы хотим создать все условия для того, чтобы с культурной точки зрения эта позиция также рассматривалась как совершенно отстойная. Мы считаем, что сознательность – это когда говорят: «Я куплю то, что смогу». Мы уже привлекли около 40 компаний, которые, хотя и небольшие, но всё же связывают себя этими обязательствами. Некоторые из этих брендов станут новыми Gap, новыми WholeFoods. Они создают свои сети поставщиков, основываясь на этих ценностях. Это станет новой нормой. Существуют большие компании, которые ищут способы усовершенствовать то, что уже у них есть. Сознательная и этичная деятельность заслуживает внимания.

Назовите, пожалуйста, некоторые компании, которые занимаются этим в крупном масштабе.

В данный момент мы работаем со множеством крупных компаний, но нам нельзя о них говорить. Эти компании боятся говорить о своей работе над этими проблемами, поскольку боятся осуждения в связи с этим. Эта идея о том, что всё должно быть идеально прежде, чем это можно будет признать, смехотворна. Это необходимо исправить. Наша реакция на эту проблему обычно совершенно привычна, без особых затей и новшеств. Когда крупные компании начнут открыто говорить: «Вот этим мы занимаемся, вот так мы исправляем положение вещей», мы встанем рядом с ними и скажем, что то, чем они занимаются, хорошо. Ни одна крупная компания, сотрудничающая с нами, никогда не достигает цели. Нет такой галочки, для которой это делается. Нельзя просто один раз поставить галочку и сказать: «Мы хорошие!» Это постоянный надзор.

Гуманитарные последствия бывают конкретно у дешёвых товаров?

Дешёвые товары, конечно, находятся в зоне высокого риска, но риск есть и у товаров класса «люкс». Само по себе то, что они дорогие, ещё не значит, что их можно сбрасывать со счетов. Я бы даже сказал, что некоторые товары, представляемые как «этичные», таковыми не являются. «Этичный» – понятие весьма широкое.

У него очень гибкое определение.
Я его не критикую. Это движение в правильном направлении. Но нам нужно идти ещё дальше. Риск того, что с нашими товарами окажутся связаны несправедливые трудовые практики, не ограничивается лишь швейными фабриками в Бангладеш. Такое бывает на поле в Узбекистане или на пальмовой плантации в Малайзии. То, что оттуда привозится, в конце концов оказывается в наших зубных пастах, нашей одежде и нашей электронике. Разве те люди в полях не так же важны, как те, что на фабриках? Мы можем добраться до них с помощью своих сетей и своих покупок.

Думаю, существует риск превращения таких слов, как «этичный» и «сознательный», в модные словечки.
Думаю, мы ещё увидим, как люди спрашивают: «Что эти слова значат?» Мы считаем, что максимальная ответственность – это искать правдивые и детальные данные. Мне нравятся эти слова, но больше всего мне нравится возможность увидеть, что именно они значат. Вещь «сознательная» не потому, что находится в определённой категории, она «сознательна» потому, что компания располагает данными о своей цепочке поставок и предъявляет своему субпоставщику определённые требования, а вы можете обо всём этом узнать и всё это отслеживать.

Можете ли вы предложить какие-либо непосредственные меры, которые можно принять, чтобы перестать покупать товары из плохих цепочек поставок?
Можно покупать у компаний, которые уже созданы в свободном мире. Список этих компаний есть у нас на сайте. В нашем списке есть мюсли, носки, нижнее бельё, высокая мода, солнцезащитные очки, рюкзаки, обувь, ожерелья, велосипеды. Возможно, вы и не покупаете это каждый день, но на следующий раз, когда вы будете покупать обувь или солнцезащитные очки, у вас будут варианты. Расширить список этих вариантов можно, показывая, что потребители покупают у компаний, которые разделяют их ценности. Мы хотим выиграть с помощью капитализма. Мы действительно считаем, что эта битва будет выиграна на кассе.

Существуют ли товары, чьи ужасные цепочки поставок вас удивили?
Всё, что блестит. Автомобильная краска, голографические карты, лак для ногтей, косметика, блёстки – всё это из того минерала под названием слюда. Примерно 50-60 процентов слюды в мире родом из региона в Индии, где её добывают дети с помощью допотопных инструментов, спускаясь в шахты малого диаметра. Они выходят с блёстками на лицах. Индия заявляет, якобы эти шахты уже два десятилетия как закрыты. Но наша съёмочная группа увидела нечто иное. Мы живём в мире, где дети работают, но существует разница между ребёнком, который работает, потому что хочет и потому что у него есть возможность, и ребёнком, которого вынуждают работать. Это больно видеть. Теперь я смотрю на блёстки совершенно иначе.

Я теперь буду по-другому воспринимать многие вещи, скажем, стрип-клубы.
Почему?

Стриптизёрши всегда очень сильно блестят.
[Смеётся].

Следите за сообщениями Дрю Милларда на Twitter.